После танца аборигены принесли божеству тело без головы. Существо долго смотрело на труп, затем медленно поднялось и наполовину проглотило тело своей огромной пастью, затем выплюнуло. Тело ожило, а главное, на нём появилась новая голова. У Феликса встали волосы дыбом, когда он узнал лицо капитана корабля, с которым приехал сюда. Посмотрев в сторону, откуда принесли тело, Феликс увидел ещё пятнадцать мертвецов без голов. Матросы…
Это ведь он привёл их на этот проклятый остров… На верную гибель.
* * *
Через несколько долгих месяцев судно с командой, которое считали погибшим, вернулось домой. Выжили все, кроме главного зачинщика этой неблагополучной экспедиции.
– Был шторм, мы все чудом спаслись. Благо, моя команда уже много лет плавает вместе на корабле, и не такое повидали. Однако для графа это было в новинку. Упал за борт, бедняга, – рассказывал всем капитан с холодным выражением лица, попивая безвкусное пиво.
Ira
За годы практики врачом я понял, что здоровых людей не существует, каждый человек чем-то болен. И чаще всего он даже не замечает этого или просто игнорирует. Но это не самое страшное. Самое страшное – когда ты понимаешь, что болезнь неизлечима. Случаи, где медицина бессильна, нам, врачам, ещё предстоит изучить и доработать. Хотя, по сравнению со своими коллегами, я уже нашёл способ, который за короткий период может вылечить подобные болезни.
Я врач в четвёртом поколении, и именно у меня при рождении появилась способность лечить людей. Я могу буквально высосать болезнь из человека. Главное – делать это через рот или другое отверстие в теле. К сожалению, моя способность затрагивает только инфекционные болезни. Я не могу вылечить врождённую слепоту или немоту, перелом костей, сердечно-сосудистые заболевания и так далее. Да и само использование этой способности даётся мне нелегко. И всё же эта способность поистине удивительна.
С рождения я чувствовал, что во мне как будто находится инородный сосуд. В детстве я, естественно, ещё не знал всех тонкостей своей способности и постоянно жаловался на странные ощущения в районе живота. Сколько бы мои родители и другие врачи ни обследовали меня, никто не мог объяснить причину таких ощущений. Говорили, что это просто особенность организма. В итоге пользоваться своей способностью я научился только в институте.
Это была довольно странная история для тогдашнего меня. Как и многие мои сокурсники, я начал ухаживать за девушкой. Всё было бы хорошо, но когда мы впервые поцеловались, я впервые почувствовал это. Её болезнь. Тогда она болела кишечной инфекцией. Как только я коснулся её рта и сделал вдох, то в прямом смысле слова начал высасывать её болезнь. Сложно объяснить этот вкус. Это какое-то невероятное сочетание смрада и гнили. Хоть мы только чувствуем запахи этих вещей, я буквально ощутил их вкус. С непривычки меня вырвало. Естественно, девушка после такого и слышать ничего не хотела. Больше я о ней ничего не знал.
Однако после этого события я, тщательно проанализировав произошедшее, твёрдо решил повторить, только теперь с другой девушкой. В институте уже давно шептались, что одна из моих сокурсниц попала в больницу, кажется, тогда она болела дизентерией. Помню, что я решительно пришёл в больницу, якобы проведать несчастную девушку, и, подойдя к ней, без каких-либо объяснений поцеловал. Это было нагло, но что ни сделаешь ради научного исследования, особенно когда это касается твоего организма. Зато на следующий день она выздоровела и даже в будущем поблагодарила меня.
Когда же я понял принцип применения своей способности, то наконец-то осознал, что чувствовал всю жизнь. Инородный предмет во мне – это сосуд, собирающий внутри себя болезни. Неудивительно, что я ни разу в жизни не болел.
Этот сосуд просто впитывал всю заразу. Однако всё оказалось не так просто: после многократного опыта я понял, что сосуд обходится мне дорого, особенно в последнее время.
В один момент я дошёл до того, что моё вместилище для сбора болезней на пике, места в нём нет. Даже когда из меня физически выходила вся хворь, как желчь, которую надо отхаркивать, мне становилось легче только на короткое время. Для человека, который никогда не болел, подобное недомогание казалось невыносимым. Поэтому я лихорадочно искал способ опустошения сосуда.