Я не хотела быть доброй к этому миру, и, в конце концов, представляла собой всю тьму их душ. Смерть рассказывала о том, как Бог задумал дать людям шанс, шанс исцелить душу от грехов, даровав чистую душу, вобравшую в себя злобу и порок этого мира. Но люди отвергли своё лекарство, ненависть прочно укоренилась в их сердцах.
На главной рыночной площади снова проходили торги, в том числе людьми. Какого-то мальчишку лет двадцати собирались казнить, за то, что он попытался донести властям на незаконную торговлю детьми. Лет пятьдесят назад наконец - то запретили продажу людей, не достигших девятнадцати. Ну хоть что-то умное пришло в их головы - и на том спасибо. Когда я несколько раз пробовала помогать рабам или людям в беде, они всерьёз полагали, что стоит им отвернуться - убью и их. Они с ужасом сбегали, а я стала к людям полностью безразлична. Хотят убивать и грабить друг друга - пусть, меня не касается.
На эшафоте зачитывали приказ, люди столпились, ожидая зрелища. Мне было скучно, стала рассматривать парня на эшафоте. Не интересуюсь людьми в принципе - а тут стала разглядывать. Он не был ни выдающимся красавцем, ни уродцем. Надо признать его золотистые светлые волосы украшали его. Черты лица были приятными, а взгляд, на удивление, спокойный, но и не обречённый. Телосложение крепкое - видны годы тяжёлой работы. Его взгляд скользил по толпе и вдруг замер, встретившись с моим, изучающим.
Он меня не испугался, за долгие десятилетия кто-то уверенно, даже с ответным интересом, смотрел на меня не как на вселенское зло, а как на равную. Я давно это устала делать, но отчего-то захотела увидеть душу. Его душу. Она была почти светлой, в ней почти не было тьмы и мрака, она светилась как солнце, она сияла. Впервые встретила такого необычного человека. Человека с красивой душой. Странного, но привлекавшего мой взор.
Тем временем, глашатай закончил зачитывать указание и обратился к гражданам: если среди них тот, кто по сниженной цене готов купить этого раба и спасти от верной смерти. Толпа фыркнула, с недовольством покосилась на парня и предлагавшего. Честность в этом мире не в цене, а благородство и подавно, здесь заправляют балом лжецы. Нужно быть как они, ну или же будешь на дне этой жизни.
Не встретив желающих приобрести товар, глашатай приказал начать публичную казнь, то тут раздался голос. Мой голос.
-Я забираю его себе!
Все удивились и встревоженно глазея на меня перешёптывались, словно я сказала, что откушу им головы и съем всех поочерёдно здесь и сейчас. До меня доносились их голоса: "Это Росенэ, прошлым летом она убила моего брата и его отряд", "Та самая? Разве это не миф?", "Это Она! Убийца!" - один вторил другому, кто-то перешёптывался, кто-то истошно вопил. Неа, не удивили. Впрочем, ожидаемо: мой давненько уже никто. Они были недостойны, да и не желали слушать.
-Что, имеются возражения?
Они замахали руками, мол бери всё, только не гневайся. Парня спустили с эшафота, подвели в паре метров от меня и толкнули по направлению ко мне. Будто я чумная или в гиену огненную. Провожатый сбежал, только пятки сверкали.
- Лошадей, сию минуту!
Мне подвели двух жеребцов, жестом пригласив моего нового спутника сесть на коня, я пришпорила лошадь, связанную с ним и ускакала. Не менее двухсот человек смотрели нам вслед. Такое бывает лишь однажды, и теперь они точно запомнят этот день на долго.
Спутник смотрел на меня с задумчивостью, отражённой в его серых глазах. Прошло несколько минут как мы покинули город, и он спросил: "Почему?". Я иронично выгнула уголки губ, ожидая такого вопроса. Никогда не делала ничего подобного раньше, и сама не до конца понимала "почему".
Поразмыслив, я всё же ответила:
-Потому что ты другой, не такой как они все. Ты искал правды и справедливости для других в мире, где каждый живёт ради себя. Ты честен, а твоя душа - чиста. Просто знаю, что ты достоин большего, чем просто умереть на этой дурацкой площади.
-Кто ты, кто ты. на самом деле? Люди говорят - "убийца Росенэ", безжалостная и равнодушная. Все боятся и пытаются тебя убить. Есть ли у тебя имя, человек ли ты? Мне интересно узнать тебя настоящую, а не ту что по слухам, - с добродушной усмешкой поинтересовался спутник.