Вот и у меня есть золотистый отрез ткани в волосах - нет, интересный опыт, но счастья мне не приносит, а жаль. Тепло. Протягиваю вперёд руку, ощущая на коже солнечный свет. Не ношу никаких перчаток - зачем? Никто до меня не дотронется сам, а значит и не умрёт, а те кто попытаются навредить поделом им.
Гуляю по городу, рассматривая разноцветные крыши и фасады домов, красивые башенки и резные оконные рамы. Это место наполнено красками, такое живое. Вижу площадь с аркой, украшенной веточками какого-то незнакомого мне дерева с васильковыми цветами и ниспадающими к её основанию. Красиво. Всматриваюсь, любуюсь, а потому не срезу замечаю маленькую ладошку с разбегу втиснутую в мою. Маленький мальчик лет пяти, улыбающееся по-детски непосредственно личико, пара сменяющихся глаз озорника смотрит прямо на меня. Наверное, с кем-то спутал - мелькает мысль на задворках сознания. Стоп, меня нельзя путать! Ладонь в моей руке! Нельзя, РУКА! Все эти мысли стаей птиц, потревоженных охотником вмиг взметнулись в моей голове. Отдёргиваю руку, надо успеть! Не более пятнадцати секунд касания...
Яркая улыбка, озарявшая ребёнка, секунду назад затухает, его жизнь словно бы тает в моих руках, а сам малыш оседает к моим ногам. Неестественно белая кожа. Раздаются отчаянные вопли, крики женщин и гневные окрики мужчин, - всё это сливается в общий гам, гудение в ушах нарастает. Не хочу, нет, не так, я не могу это видеть. Отстранюсь, поспешно вдоль площади ноги несут меня из города в лес, в горы. дальше отсюда. Касаюсь цветов на арке, нежных васильковых созданий, прекрасных и невинных, под моими пальцами лепестки чернеют, сиротливо уродливым пеплом осыпаются у моих ног.
На выходе из города забираю кожаные женские перчатки с одного из ярморочных прилавков, чёрные цвета тьмы. Натягиваю на руки. уходя прочь. Они правы - я - она, ужасная Роснэ, несущая смерть и тьму за собой, разрушающая всё прекрасное до чего посмею докоснуться. Никогда не сниму просто так эти перчатки. Взгляд того маленького мальчика всё ещё рвёт и терзает мою душу, я уже далеко, за границей небольшого горного городка, на моей душе не мало грехов, но этот ГРЕХ - точно главный и самый скверный из всех.
Расплетаю косу, выдёргивая ненавистную золотисто-рыжую ленту из своих волос. Во всём моя вина - возомнила себя обычной, попыталась быть похожей на обычную девушку: и вот чем всё кончилось. Слышу голоса, плач, крики - не наяву - в моей голове. Взгляд серебристых серых глаз и этот лучистый взгляд - моё наказанье, они словно смотрят отовсюду."
Ворочаюсь от кошмара, раз за разом снова и снова опускаясь на дно своего личного ада, но даже сквозь остатки тревожного сна различаю треск ломающегося сука за спиной. Чья-то рука опускается на плечо. Резко распахиваю глаза, а на рефлексе перехватываю ладонь и с силой выкручиваю человеку за моей спиной руку.
Частичка пазла
*Джим Стивсон*
Здание Косетской Службы Безопасности.
Командующий вызвал меня из заслуженного отпуска - значит что-то, несомненно, срочное. В штабе как всегда намечалось какое-то движение, люди сновали туда-сюда. В меня чуть не влетел молодой стажер с ворохом бумаг, сбивчиво кивнул, извиняясь, и поспешил скрыться. Придержал его за рукав мундира:
- Стоять! Что происходит?! Рапортуйте сию секунду!
Больше всего ненавижу пребывать в неведении и оказываться в неподконтрольных мне ситуациях. Стажёр взглянул на кабинет, потом возвратил внимание к моей персоне, словно размышляя, кто будет злиться сильнее за неповиновение: старший по званию или же его непосредственный начальник. Не в курсе, к каким доводам он пришёл, но отчитался по форме:
- Младший помощник Криминального аналитика, Милс Найсон, Главе Разведывательного управления, Джиму Стивсону, рапортую: обнаружен очаг незаконной детской работорговли по анонимному доносу, по приезде опергруппой обнаружены следы свежего мощного портала, нарушители скрылись. Осведомитель найден, мёртвым. Объявлен Режим Всеобщей Тревоги для всех подразделений КСБ.
- Рапорт принял. Вольно. Свободен!
Помедлив секунду, младший помощник скрылся со своей ношей за поворотом. Маневрируя меж штабных и офицеров, не видевших никого, кроме себя и своих распоряжений, я устремился на третий этаж. Снова работорговля! Как же меня это злит, кто бы знал! Скрытый во мне аналитик уже принялся перерабатывать добытые сведения, разбирая их на факты и следствие. Мероприятие тайное, закрытое, так скажем, на любителя. Если про осведомителя изначально было сказано - анонимный, значит грамотный шифровальщик или манипулятор магическими потоками. Опытный. Его кто-то сдал, сам проколоться - не мог.