М а р и я. Что вы собираетесь делать?
П е т р о в. А вы не догадываетесь, что у нас делают с пленными карателями?
М а р и я. Все-таки предположите на мгновение, что я говорю правду. На одно мгновение…
В и к т о р. Куда их, товарищ командир?
Петров выходит в сени, открывает дверь в холодную половину.
П е т р о в. Пусть пока сидят здесь. Останьтесь для охраны.
Г о р б у ш и н (пленным). Вперед! Пошли, фрау!
А в г у с т (по-немецки). Куда нас ведут?
В и л л и (так же). Иди, Август. Там поговорим.
А в г у с т. Где там?
Пленных выводят в сени. Виктор убегает.
Горбушин и пленные остаются в сенях. Ждут.
Ч е б о т а р е в. Только этих немцев нам не хватало…
П е т р о в (осматривает рацию). Долго не будет связи — заподозрят недоброе, начнут искать. Они ведь знают, в какой район послали группу.
Ч е б о т а р е в. Вы уверены, что пленные говорят правду?
П е т р о в. Им только того и нужно, чтобы мы дали им рацию и они могли вызвать своих.
Ч е б о т а р е в. Может быть, удастся связаться с Москвой?
П е т р о в (продолжает осматривать рацию). Вот как. Рация постоянной связи. Работает только со своим хозяином. В данном случае со штабом карателей. (Включает рацию.)
Негромкие шумы. Рация молчит.
Неисправна, что ли?
Ч е б о т а р е в. Может быть, нет связи?
П е т р о в. Не пойму…
Ч е б о т а р е в. Я бы советовал на всякий случай выставить дополнительные посты.
П е т р о в. И то дело. (Выходит в сени.)
Входит Е л е н а с кружкой кипятка.
Е л е н а. Закипел наконец. Печку разжигать нельзя, кипятим в кружках на спиртовке. Пей. Сахара нет. Что говорят пленные?
Ч е б о т а р е в. Говорят, что они советские разведчики.
Е л е н а. Поумней ничего не могли придумать?
Ч е б о т а р е в. Лена, мы с тобой прожили шесть лет. За это время ты стала не просто моей женой, ты стала моим единомышленником, частью меня самого…
Е л е н а. Что случилось, Коля?
Ч е б о т а р е в. Сядь. Мне нужно поговорить со своей совестью…
Со двора входит В и к т о р с зажженным фонарем.
Пленных уводят в дверь налево.
Двор. Здесь пустое стойло, кучи соломы, какой-то хлам. От двери вниз ведут несколько ступеней.
Вводят пленных. Конвойные проверяют надежность помещения. Пленные тихо разговаривают между собой.
В и л л и (Марии). Тебе холодно? (Набрасывает ей на плечи свой китель.)
М а р и я. Спасибо, Вилли.
А в г у с т. Садись, Мария. (Очищает для нее место на соломе.)
М а р и я (опускается на солому). Боже, как я устала!
В и л л и. В какой-то момент мне показалось, что нас хотят поставить к стенке.
А в г у с т. Стоило удирать от душегубок наших милых соотечественников, чтобы слопать русскую пулю.
В и л л и. Мы не имеем права умирать. Материал должен быть доставлен в Москву. Слишком дорогой ценой пришлось заплатить за него.
А в г у с т. В чем дело? Перебьем отряд и убежим.
В и л л и. Не балагурь, мальчишка, не время.
А в г у с т. Тогда я сяду и заплачу. Это лучше? Единственное, что спасает современного человека, — чувство юмора. Без него можно пустить себе пулю в лоб. Почему они боятся доверить нам рацию?
М а р и я. Отряд окружен карателями. Нас принимают за их разведчиков. Доказать ничего невозможно. У них есть все основания не доверять нам.
А в г у с т. Ситуация… Похоже, что нас и вправду могут отправить к праотцам. А что, если действительно… (Красноречивый жест в сторону конвойных и двери.)
В и л л и. Бессмысленно. До линии фронта сотни километров. У нас ни рации, ни документов.
М а р и я. Не вижу выхода.
В и л л и. Без паники. Мы ведь не в подвалах гестапо. Мы в плену у друзей. Будем надеяться на них.
А в г у с т. Или на то, что наши враги-каратели спасут нас от друзей-партизан. Как говорится: храни меня, боже, от друзей, а от врагов я и сам избавлюсь. (Достал губную гармошку, играет.)
М а р и я. Перестань, Август.
А в г у с т. Я же для тебя стараюсь, дурочка. Спроси у этого красавца, нет ли у него табачку? Мои сигареты мгновенно улетучились при обыске.
М а р и я (Горбушину). Товарищ…