Джаспер вскочил на лапы и повернулся к Блёстке и Ольхогриву, его глаза вспыхнули от шока. Когда он отступил, Ольхогрив почувствовал облегчение, наводнившее его, и все же его шкура покалывало от смущения. Целитель ты или нет, он должен был быть в состоянии защитить себя от домашней киски.
Блёстка зашипела на Джаспера, и рыжий кот повернулся и убежал. - Очень смело! - завопила она ему вслед. Мурлыкая от удовольствия, она повернулась к Ольхогриву. - С тобой все в порядке?
Он провел лапой по щеке. Она была мокрый от крови и словно ужаленной, но порезы похоже не были глубокими. - Со мной все будет хорошо. - Он встретился с ней взглядом, чувствуя жар от стыда. - Спасибо.
Она пожала плечами. - Да не за что.
Не за что? Она боролась с котом почти вдвое больше её. Ольхогрив даже не смог защитить себя. Или она пыталась внушить ему в это?
Ольхогрив направился вверх по склону.
Блёстка поспешила за ним. - Куда ты направляешься?
- Домой, - коротко мяукнул он. - Ты следила за мной?
- Конечно, я следила за тобой. - Блёстка спустилась рядом с ним. - Ты улизнул из лагеря, как будто что-то замышлял. Я хотела узнать что именно. И хорошо, что я это сделала. Этот кот разорвал бы тебя в клочья.
- Вовсе нет, - огрызнулся Ольхогрив. - Я как раз планировал свой следующий шаг.
Блёстка ничего не ответила. Вместо этого она сменила тему. - Зачем ты пришел сюда?
Продолжение истории ниже
- За целебными травами, - ответил он. - Ты бы не поняла меня.
- Испытай меня.
Ольхогрив продолжал идти. Он злился на себя. Она только что спасла его, а он вел себя так неблагодарно, но он не мог стряхнуть смущение со своей шкуры. Собирается ли она рассказать их соплеменникам о том, что ей пришлось спасать его как малого котёнка?
Блёстка преградила ему путь. - Что случилось? - Она с тревогой посмотрела ему в глаза. - Ты сердишься на меня?
Мысли вспыхнули, как падающие звезды, в голове Ольхогрива. С чего ему начать? С того, что она хотела, чтобы Небесное Племя вернулось в ущелье после того, как он потратил много лун, чтобы найти их. Она была так занята, заигрывая с Жаворонником, словно ученица, у которой голова набита перьями, что даже не заметила, что он с ней почти не разговаривал целую луну. И теперь она полностью унизила его и даже не поняла этого. Он посмотрел на нее. - Что это с тобой? - огрызнулся он. - Мы всегда были близки. А теперь у меня такое чувство, будто я едва тебя знаю!
- Мы все еще близки, разве нет?- в её зеленых глазах вспыхнула боль. - Я знаю, что в последнее время я немного отвлекалась на Жаворонника.
- Немного?
- Это тебя беспокоит? - взглянула на него Блёстка.
- Не совсем. - Ольхогрив не хотел показаться глупым. - Но ты ничего не замечала! Тебе было все равно, что я чувствую к Небесному Племени. Или что я беспокоился о пророчестве или что мне может быть неловко нуждаться в спасении от домашней киски!Ты всегда так уверена в себе - ведешь себя так, как будто все нормально, но это не так!
Мех Блёстки всколыхнулся вдоль её позвоночника. - Я знаю, что ты хотел, чтобы Небесное Племя осталось. Но это не значит, что я должна была с тобой согласиться. У меня может быть свое мнение. И, конечно, меня волнует, что ты беспокоишься. - Она начала ходить взад-вперед. - Но ты прав. Я слишком увлеклась Жаворонником, когда могла найти время поговорить с тобой о более важных вещах. И мне жаль, что я спасла тебя от этого толстого домашнего кота. . . - Она сделала паузу. - На самом деле, мне не очень-то жаль. Я не позволила бы тебе сорвать с тебя шкуру. Но я тренировалась как воитель, а ты - как целитель. Если бы я истекала кровью прямо сейчас, ты бы меня спас, не так ли? Потому что это то, чему ты себя посвятил. Ты спасаешь котов. А я охочусь и сражаюсь. - Она остановилась и посмотрела на него.
Продолжение истории ниже
Вина ткнула живот Ольхогрива. - Извини. - Он уставился на землю. - Я знаю, что я слишком чувствительный. И ты имеешь право иметь свое собственное мнение. - Он быстро взглянул на нее. - Даже если оно отличается от моего.
Она замурлыкала. - Я рада, что ты такой чувствительный. Это делает тебя отличным братом. - Она толкнула его в плечо своим носом. - Давай вернемся в лагерь и возьмем самый большой кусок добычи из кучи, и если кто-то пожалуется, я просто скажу им, что ты сам проделал весь этот путь и отбился от самого жестокого кота в лесу.