— На мой взгляд, она выглядит лучше, чем вы, — заметил Барон. —И это не удивительно: вокруг неё всё это время хлопотали мадам Помфри и мистер Поттер, а о вас позаботиться было решительно некому.
При упоминании Поттера Снейп болезненно скривился, но обсуждать эту тему с Бароном было ни к чему. Нужно было вставать, хотя профессор и чувствовал сильную слабость, а кроме того — изрядный голод.
— Ужин уже был? — хмуро спросил он у призрака, бросив взгляд на остановившийся будильник.
— Будет через час, — ответил тот. — Мадам Помфри просила сообщить ей, когда вы проснетесь… — Барон вопросительно замолчал, ожидая реакции Снейпа.
— Не стоит, — ответил тот.
— В замке говорят, что вы проводили опасный ритуал, профессор, — осторожно начал барон. — Мадам Помфри считает, что он мог оказать на вас сильное влияние. Возможно, имеет смысл все‑таки позволить ей осмотреть вас…
— Я в порядке, Барон, — Снейп метнул на призрака грозный взгляд. — И если вы покинете мою комнату, я даже успею одеться и выйти к ужину.
Барон согласно кивнул. Беспокойство мадам Помфри, может быть, и имело под собой основания, но всё же он был слизеринским привидением, и для него указания декана именно этого факультета имели преимущественное значение.
Когда призрак исчез, пройдя через стену спальни прямо в коридор, Снейп наконец поднялся с постели, с удовлетворением отметив, что вполне может стоять. Опасения опытной медиковедьмы были не напрасными: профессор действительно потерял много сил, и, по большому счету, в его состоянии было неосмотрительно ложиться спать одному в наглухо запертой комнате.
Теперь он понимал, что вел себя в тот момент не вполне разумно: неконтролируемая злость, вызванная внезапным появлением Поттера, непреодолимое желание отгородиться от всего мира, болезненное чувство одиночества были отчасти следствием проведенного им ритуала. Тёмная магия… Последствия её могли быть опасными и непредсказуемыми, и для профессора всё обошлось ещё не слишком плачевно — сказались его опыт и выносливость.
Снейп оделся и наскоро привел себя в порядок. Висящее в ванной зеркало, перед которым он брился, скорчило скептическую гримасу и назидательно сказало:
— Вам определенно пора в отпуск, профессор.
Снейп усмехнулся: когда зеркало разгладилось, он увидел действительно неприглядную картину. Прошедшие месяцы тревог и напряженной работы оставили свой след на его и без того не слишком привлекательном лице. Впрочем, теперь это не имело значения. Джинни наверняка останется в школе не дольше, чем до конца учебного года, а может быть, и вообще вернется в Лондон вместе с Поттером, а чье‑либо еще мнение о его внешности Снейпа совершенно не волновало.
Отмахнувшись от назойливых сожалений, профессор сел перед камином, чтобы прогнать никак не проходивший озноб. Идти в Большой зал не было решительно никакого желания. Там непременно окажется кто‑то, с кем придется объясняться по поводу своего двухдневного отсутствия. И уж наверняка примчится мадам Помфри. К тому же, Снейпу совсем не хотелось демонстрировать всем свою еще не вполне твердую походку. Однако пустой желудок настойчиво напоминал о том, что поесть совершенно необходимо, так что профессор решил позвать домового эльфа и попросить принести ужин в комнаты.
Домовик, или домовуха, — даже за долгое время, проведенное в замке бок о бок с парой сотен этих существ, Снейп так и не научился различать их: все эти глазастые лопоухие создания были для него на одно лицо — внимательно выслушал профессора, сказал: «Будет исполнено, сэр!» и исчез с легким хлопком.
Через час, поужинав и приняв восстанавливающее силы зелье, Снейп почувствовал себя уже гораздо лучше. Правда, на душе у него было по–прежнему тоскливо, но теперь он мог думать об этом отстраненно, понимая, что и тоска его отчасти тоже является следствием проведенного ритуала. По крайней мере, очень хотелось надеяться, что она пройдет вместе со слабостью. В конце концов, он применил непростительное заклятие к человеку, к которому испытывал как минимум очень сильную симпатию, и нужно время, чтобы вновь обрести душевное спокойствие. Но рано или поздно это непременно произойдет…
Его размышления прервал стук в дверь. Снейп тяжело вздохнул: наверняка это Помфри со своей заботой о его здоровье, — и взмахнул палочкой, отпирая замок. Но в комнату вошла вовсе не Поппи.
Удивительно, как может измениться человек всего да пару дней! К Джинни почти полностью вернулся ее цветущий вид. Глаза ее сияли, а улыбка вновь стала открытой и солнечной. «Совсем как в школе», — пронеслось в голове у Снейпа. Никакие мрачные тени больше не маячили за спиной у этой девушки.