Решил закусить плутоно-урановыми стержнями? Надеюсь, этот кайдзю себе несварение заработал.
— Бр-р, Амакава и с такими сражались? — передернуло меня.
— Нет, милорд, на моей памяти не случалось.
— Ты меня обрадовала, Химари.
Глава 12
Толпа одноклассников стояла аккуратной кучкой вокруг нескольких полосатых черно-зеленых раздутых ягод. Встретили нас достаточно равнодушными взглядами. Только Ринко недовольно дулась.
— Юто, где вас носит? Вы пропустили такое представление! — воодушевленно начал приятель Тайзо. — Прямо в океане водное торнадо прошло. Чего только не бывает в природе! Ладно, будешь арбузы разбивать с нами?
Э-э, и все? Я уже заготовил несколько вариантов объяснений случившегося. Даже готов был увидеть здесь городские службы и орду охотников на аякаси. А тут только одноклассники с арбузами… Хмм, наверное, в данном мире всякие сверхъестественные вещи имеют свое научное объяснение. Иначе как бы существование аякаси смогли так долго держать в тайне?
— Окей. Чур я первый разбиваю!
— Вот это настрой!
Мне завязали глаза широкой лентой, вручили биту (с собой привезли что ли?) и стали раскручивать. Ух-х, голова закружилась, чуть не упал.
— Влево!
— У тебя под ногами!
— Правее!
— Прямо!
— Бей себе между ног! — это кто там такой добрый?!
Так, сосредоточиться, довериться свету. Вот Сидзука и Химари рядом, их легко почуять, «клубничная» Ринко, возбужденный Тайзо, отдающая чем-то морским Шимомуро… Здесь, на песке — круглое и сладкое. Хрясь! Точно в центр арбуза. Удобные способности у Амакава. Можно фокусы будет показывать, если с экзорцизмом не срастется.
— Ну ты крут, приятель! Как будто знал, что он там!
— Кто я такой, по-твоему? Наследник клана Амакава — это тебе не хухры-мухры!
— Слишком много гонору для простого лоликонщика! — ввернула шпильку староста.
— Не-не ругайте братика Юто! Нано. — Сидзука.
— Амакава, ты уже опутал девочку своими мерзкими сетями…
— Наглая ложь и провокации!
Кто кого опутал еще! Так, переругиваясь и подкалывая друг друга, мы разбили арбузы и принялись смаковать сочное лакомство. Мда уж. Кто-то бьется с рыбными аякаси, кто-то спокойно отдыхает на пляже. Так и должно быть. Именно для этого и существуют охотники на аякаси. Чтобы над головами обывателей продолжало синеть мирное небо.
Мы всей толпой поиграли в мяч на небольшой глубине. Ринко то и дело касалась, а один раз даже упала на меня, якобы прыгая за мячом. Эх-х, жаль, я не могу ответить на твои чувства, красавица.
Потом я учил ужасно сопротивляющуюся Химари плавать. Кошка огрызалась, обещала никогда больше мне не готовить, не приходить ко мне в постель (ругань от стоящей рядом Кузаки), но мне все-таки удалось затащить ее в океан. Я держал ее за вытянутые руки, а кошка неумело барахтала ногами, изображая гребки.
— Ня-я-я! (а-а-а-а!) Кто-то коснулся моей ноги!
— Химари, успокойся! Убери кошачьи уши! Это, наверное, просто медуза.
— Медуза… сия мерзость… Прогоните их, милорд!
Бакэнэко крепко прижималась ко мне своей немаленькой упругой грудью, напрочь игнорируя вопли Ринко.
— Блин, Химари, вернись в человеческую форму! Нет здесь никаких медуз… Апчхи-и! Все, раз не хочешь учиться, я выхожу.
— Нюя… (стой…)
Я вернулся на берег к расстеленным пляжным покрывалам. Кто-то притащил пару широких зонтиков, дающих убежище от палящего солнца. Рядом староста с одноклассницами и Сидзукой играли в карты. Вот тупые — море, солнце, а они в картишки режутся. Мизучи выглядела довольной. Ладно, пусть развлекаются.
— Апчхи!
— Амакава-кун, ты не заболел?
— Нет, просто аллергия.
— Где ты на пляже кота умудрился найти? — уточнила немного знающая меня Шимомуро.
— Есть тут одна… любительница некомими, кошачьих ушек.
Я потянулся в карман своих шорт, лежащих неподалеку, и вытянул оттуда светлый платок. Протер глаза от застилавших слез, после чего громко высморкался. Вроде полегче стало.
— Кья… — послышался тихий писк.
— Сидзука-тян, что случилось?
Я повернулся в сторону девушек. Мизучи выглядела крайне смущенной и словно не знала куда деть свои руки. В глазах у нее стояли слезы. Изредка боязливо поглядывала в мою сторону.
— Амакава-кун…
— Ась?
Девочки прекратили играть и пораженно уставились на меня. На что-то у меня в руках. Я развел пальцы в стороны, разворачивая тряпочку…
О. Майн. Гот.
Вместо привычного носового платка у меня в руках оказались белые детские трусики с изображением жирафика на задней стороне. Сейчас заляпанные моей белесой густой жидкостью. Это просто жесть. Я даже слов не мог найти цензурных, не то, что придумать объяснение. Не зная, что делать с трусами, я скомкал их в руках. Закопать в песок? Вернуть Сидзуке? Положить обратно в карман шорт? Идиотизм. Когда она успела их подбросить? А ведь мизучи даже честно предупреждала о подобной возможности, а я, балда, с утра карманы не проверил. Неужели, когда я вечером от Ринко под одеялом прятался?