— Смерть Фулда ничего не меняет, — продолжил он. — Я иду с вами.
Луи Ренар нетерпеливо спросил:
— Ладно, вам помочь можно. Но каким образом? Вы в меньшинстве в Совете колдунов. Посланцы заблудились в пути. Как и Уоллес…
— Святилища не нуждаются в хранителях, чтобы продолжать существовать, — напомнил Грегуар.
— Очень хорошо. Слушаю вас. — Пират вытянул ноги и закинул их на стол. — Если у вас есть план абордажа, я готов последовать за вами.
В гостиную ввалился краб-отшельник. Пробежал метров пять, увидел, что за ним наблюдают люди, и решил из осторожности ретироваться.
— Одно решение, похоже, есть, — наконец выговорил профессор истории.
— Туманно и неуверенно, — подхватил Луи Ренар. — Это не выход.
Роземонд испепелил пирата взглядом.
— Решение есть, — продолжил он. — Надо создать святилище. Таким образом, нас будет четверо против четверых, и расклад изменится.
— Создать святилище? — удивился Мартино. — Неужели все так просто?
— Очень просто! Достаточно взять сто килограммов песка, трижды обернуться вокруг самого себя с шутовским колпаком в каждой руке, и дело сделано.
Мартино перестал раскачиваться, лицо его приняло идиотское выражение. Роберта решила подхватить эстафету.
— Грегуар хотел сказать, что не все виды магии представлены существующими святилищами.
— Колдовство не ограничено семью официальными видами магии, — подчеркнул профессор истории.
— А Малая Прага, — заговорил Пишенетт. — Нельзя ли ее прибрать к рукам?
— Без монументов, которые были в ней, невозможно, — ответил Роземонд. — Душа камня…
Клеман, быть может, считая, что вновь попал в амфитеатр Колледжа колдуний, поднял палец, прося слова.
— Я прочел статью о машинистах в «Журнале колдовства». Они живут на каком-то плавучем чудовище…
— Левиафане, — просветил его Роземонд. — Они откажутся поддержать нас.
— Почему?
— У них свои собственные планы, а мы не сможем их переубедить за один день.
— Может, переговорить с воеводами? — предложила Роберта, вспомнив о персонажах, которых они изображали во время лиденбургского раута.
— Час от часу не легче! — фыркнул Роземонд. — Думаете, они забрались в гнезда трансильванских орлов ради участия в делах этого мира?
Профессор истории закурил сигарету. Долго смотрел, как спичка догорает в кокосовой пепельнице, и, наконец, сообщил:
— Ни один представитель существующих видов магии не присоединится к нам за столь короткий срок, Нам надо создать новое святилище и соответствующую ему форму колдовства.
— Всего-навсего, — пробормотала Роберта, осознавая размах замысла.
Изобрести новую форму магии, стать владельцем неразработанной… Это казалось ей немыслимым.
— Придумал! — вскричал Мартино, напугав Эрментруду, которая упустила несколько петель. — Александрия Последняя. Там никого нет. И не говорите, что это не магическое место. А, Эрнст? Это может стать святилищем истории! А господин Роземонд превратится в потрясающего хранителя!
Лицо Грегуара осталось бесстрастным.
— Вы всегда были посредственным учеником, — бросил он побагровевшему молодому человеку. — В последний раз, когда мы встречались, вы оказались не способны перечислить восемь святилищ. А теперь вы предлагаете мне основать святилище на Луне?
— Да, а что? Есть проблемы?
Роземонд помассировал веки кончиками пальцев.
— Полномочия Совета распространяются только на Землю. Так записано в Хартии. Все, что происходит в пространстве, вне его компетенции.
— Глупо, — вмешалась Эрментруда.
— Быть может. Но решение о разграничении было принято в момент основания Совета в 1908 году после некоего события, память о котором осталась в анналах.
Грегуар вопросительно смотрел на Клемана и ждал его ответа. Тот вновь попал в щекотливую ситуацию. Ренары, насмешливо скалясь, следили за учеником-недоучкой.
— Гибель «Титаника»? — предложил он. — Война 1914 — 1918 годов? Нет, в 1908-м она еще не началась… Казнь Мата Хари?
— Оставьте эту женщину в покое! — приказал Пишенетт, вставая и готовясь бросить вызов.
Мартино не знал, куда деться. Роберта поспешила ему на помощь.
— 30 июня 1908 года. Двадцать тысяч гектаров тунгусской тайги были сметены ужасающим взрывом, причина которого до сих пор не разгадана.
— Поговаривали о болиде, — рискнул Луи Ренар. Эрментруда усмехнулась. Роземонд пришел на выручку:
— На самом деле Карнуты активировали передатчик в этом уголке Сибири по собственной инициативе. И распахнули врата перед неким пришельцем с Проксимы Центавра…
— Альдебарана, — поправила его Эрментруда.
— Ситуацию исправили в последний момент. Именно это послужило толчком к созданию Совета, чтобы избежать подобных губительных инициатив. — Он повернулся к Мартино. — Поэтому об Александрии Последней забудем. Нам нужен участок ничейной земли, который потенциально наполнен могуществом… и воображением, чтобы стать святилищем.
— Нейтральная территория, — прошептал Луи Ренар.
— Воображение, — произнес Мартино, почесывая в затылке.
Все углубились в размышления. Роберта воспользовалась передышкой, чтобы устроиться рядом с Эрментрудой, которая подтягивала петли.
— Он растет, этот ваш свитерок.
— Угу.
— Очень красивый мотивчик из шевронов.
— Что вы хотите знать?
Колдунья разозлилась на себя за свои личные заботы, когда в ближайшие часы должна была решиться судьба мира. Но когда Эрментруда сообщила о смерти муниципа, в ее голове возникла навязчивая мысль.
— Вы видите мертвых, когда они… мертвы, — робко начала она.
— А живых, когда они живы. Пока я слежу за вашей мыслью.
Роберта зажмурилась, словно собираясь броситься в воду, и задала вопрос, на который четыре Основательницы уже ответили:
— Вы видели моих родителей?
— Мертвых или живых? — с легкой издевкой спросила Эрментруда.
— Ну конечно! — вскричал Мартино.
В его мозгу сверкнула безумная мысль. Он всесторонне оценил ее. Место было идеальным, девственным, подвижным и потенциально заряженным магией. Какой силой должно обладать святилище? Клеман ввел в курс профессора истории, который сразу счел идею превосходной.
— Нет, — наконец ответила Основательница.
— Хотите сказать, что они не мертвы?
— Я хочу сказать, — Эрментруда закрыла глаза и безжалостно сосчитала до десяти, — что они еще живы.
— Если они не погибли в этой картине, то вы об этом знаете? — настаивала Роберта, пытаясь усмирить биение сердца.
— Я уже ответила на вопрос. Ни одна плоскость бытия не ускользает от меня. В этом и состоит смысл скольжения между составляющими материи. — Она отложила вязанье и тихим голосом продолжила: — Напротив, я должна вам кое-что сообщить по поводу Клемана Мартино. Вернее, по поводу его подружки Сюзи Бовенс.
Роберта вытаращила глаза.
— Они сошлись?
Мартино указывал на точку в южной части Тихого океана. Слушатели завороженно следили за его речью. Он напоминал ребенка, который нашел на пустыре сундук. Роберта не могла слышать, о чем он говорил. Но расслышала слова «святилище», «мечта», «воображение».
Ее мысли перенеслись в Базель. Эрментруда сообщила ей о смерти Сюзи Бовенс, поведав, каким образом к этому причастен Клеман. Колдунье понадобилось немало сил, чтобы вернуться к столу, когда Грегуар сообщил, что они получили восьмое святилище.
ГЛАВА 53
Лилит гуляла по лесу своих сновидений. Останавливалась через каждые десять шагов, чтобы сорвать маргаритку, лютик или колокольчик, вспугивая бабочек, собиравших нектар. Красную шапочку она откинула на плечи, а корзинка с пирожками и горшочком сливочного масла висела у нее на руке. Она была уже не двухлетней крохой, а настоящей девочкой четырех с половиной лет. Она выросла, чтобы сровняться со своей героиней, невольно достигнув возраста, когда в памяти остаются первые сознательные впечатления.