Ее глаза встречаются с моими, и мой желудок переворачивается.
– Знаешь что? Мне насрать! Выйди. Я хочу, чтобы ты ушла.
– Я же говорила тебе не игнорировать меня, Рен! Я была более чем терпима, но с этим покончено.
– Конечно, ты не настолько глупа. Прими, чертов намек! Я не отвечаю на твои звонки. Я не принимаю твои приглашения. Я не хочу иметь с тобой ничего общего.
– Ха, ха... такие резкие слова от человека, у которого в этом случае нет козырей в рукаве. Очень скоро ты изменишь свое отношение ко мне.
– Вряд ли. А теперь убирайся!
Ее лицо меняется, самодовольное выражение сменяется яростью.
– Ты сукин сын, я дала тебе достаточно возможностей прийти в себя самостоятельно! Я говорила тебе, что нам будет хорошо вместе. Если ты не изменишь свое направление очень быстро, я могу пересмотреть свое отношение.
Мой телефон начинает звонить, вибрируя в руке, и я вижу улыбающееся лицо Биззи на экране. Меня бесит все, когда я нажимаю кнопку «игнорировать», зная, что мне нужно выгнать Сашу отсюда и успокоиться, прежде чем я поговорю с ней.
– Давай, давай, отвечай. Я подожду, – подначивает меня Саша, видя отвращение на моем лице.
– Чего ты хочешь, Саша? Я в одной секунде от того, чтобы вызвать охрану.
– Прекрасно, – она поднимает руку в воздух. – Я беременна.
– Бедный ублюдок, – слетает с моих губ и, очевидно, громче, чем я хотел.
Ее взгляд становится жестким, губы образуют тонкую линию, они становятся ярко-красным.
– Прямо сейчас, я соглашусь. Ты просто ублюдок!
Ее слова занимают минуту, и я качаю головой.
– Ты хочешь сказать, что я отец?
– Я на это не намекаю. Это факт.
– Я трахнул тебя несколько месяцев назад.
Она вздрагивает, ее суровый вид ускользает на секунду, затем возвращается на место. Она залезает в сумочку и встает лицом к лицу.
– Да, как ты красноречиво выразился, ты трахнул меня восемь недель назад. С учетом того, как работает биология, у меня почти одиннадцать недель, – она размахивает бумагой, потом пихает ее мне в грудь, а затем отступает.
Я смотрю вниз и не вижу ничего, кроме информации, напечатанной в верхнем углу.
– Ты издеваешься надо мной. Ты даешь мне размытую фотографию и надеешься, что я поверю, что ты носишь моего ребенка?
– Это не единственное, на что я надеюсь.
– Деньги? Хочешь денег?
Ее зрачки расширяются, и я двигаюсь недостаточно быстро, пока ее ладонь не касается моей щеки. Звук рикошетом отскакивает от моего офиса и это происходит как раз тогда, когда Гейл подходит к своему столу. У нее в глазах ужас, она тянется к телефону. Я киваю в ее сторону.
– Как ты смеешь оскорблять меня! Мне не нужны твои чертовы деньги. Тебе повезло, что я вообще даю тебе шанс. Я не умоляю, Рен, никогда! И эти последние несколько недель, ты позорил меня до усрачки.
– Не понимаю, как, Саша. У нас было несколько ночей вместе, растянувшихся на месяцы. Я никогда тебя не пускал. Я же говорил, что ничего страшного. Это была ошибка. Все это было ошибкой!
Она делает глубокий вдох и гладит свой живот.
– Ошибка? Это то, что ты хочешь, чтобы я однажды сказал твоему сыну или дочери? Что ты назвал их ошибкой?
Я спотыкаюсь, позволяя бумажке выпасть из моей руки, и хватаюсь за угол моего стола для поддержки. Мой телефон падает с громким лязгом.
– Этого не может быть, – тихо говорю я, и меня охватывает шок.
– Я тоже так думала, первые пять тестов на беременность. Даже когда доктор брал мою кровь, я отрицала это. Но это подтверждено. Я беременна. И ребенок будет твоим.
«Это подтверждено...»
«Я беременна…»
«Ребенок твой…»
Слова крутятся в моей голове, пока в моих глазах не появляются пятна. Я моргаю несколько раз, пытаясь найти свой разум и оглянуться на нее, чтобы понять, она лжет.
– Откуда ты знаешь, что он мой?
– Теперь ты считаешь меня не только золотоискательницей, но и шлюхой? В отличие от тебя, я не сплю с кем попало. То, что мы сделали, действительно что-то значило для меня.
– Господи, – я прикрываю лицо свободной рукой. – Этого не может быть, – повторяю я.
– Это происходит. Так что тебе пора стать мужиком. Как я уже сказала, у меня есть некоторые надежды.
– Надежды? – мой голос слаб и не защищен.
Я поднимаю взгляд, чтобы увидеть ее торжествующую улыбку.
– Да, мы обсудим их завтра за ужином. Ты можешь забрать меня в семь.
Я действительно не понимаю, что она сказала, пока, в течение нескольких секунд, слова не бьют меня в самое нутро.
– Подожди, ты...? Ты хочешь сказать...? Что...? – я делаю глубокий вдох, собираясь с мыслями.
Спотыкаясь о собственные слова, это верный способ позволить ей думать, что она взяла верх.
Я прочищаю горло и выпрямляю спину.