О, черт, если она дотронется до себя, мне конец.
В ее глазах мерцает огонек – это игра.
Она испытывает меня, и я потерплю неудачу…
Я приподнимаюсь на локте и хватаю ее запястье, подношу его ко рту, посасываю ее палец и держу его между зубами. Ее глаза закатываются, когда я толкаюсь в нее, молясь, чтобы она снова была рядом.
Маленькая вена на ее горле начинает пульсировать, и я знаю, что она почти все. Я вырываюсь и врезаюсь в нее, она отлетает в сторону, и я отпускаю ее, вливаясь в нее. Искры летят по моему телу, когда она трясется внизу, и я едва замечаю свои крики удовольствия.
Она выдергивает палец изо рта и обнимает меня за плечи. Ее шея, руки и спина выгибаются мне навстречу, пока я пытаюсь удержаться на ногах. Я продолжаю входить в нее, прижимаясь головой к ее шее и надеясь, что не раздавлю ее, когда мой локоть сломается.
Несколько минут мы сидим как приклеенные. Наши груди выбиваются из ритма, пока, наконец, они не находят его вместе, и я целую случайный узор вокруг ее губ.
– Ты опять запачкался, – шепчет она.
– Нарочно. Я хочу, чтобы ты была со мной весь день.
– Это довольно горячо.
– Я люблю тебя, – заявляю я с каждым поцелуем на ее губах.
Она кивает мне в лицо, и я чувствую, как между нами начинает нарастать напряжение.
– Скажи, что ты от меня скрываешь.
Она легко проводит ногтями по моей челюсти, царапая светлые волосы на лице, которые она любит.
– Давай переживем сегодняшний день, и я обещаю рассказать тебе. Но я хочу, чтобы ты знал, я тоже тебя люблю. Всем моим сердцем.
– Это все, о чем я могу просить.
Я положил голову ей на грудь, чтобы почувствовать, как колотится ее сердце. Ее любовь – это все, что должно иметь значение, но мне нужно больше. Гораздо больше.
Я отодвигаюсь в сторону и сажаю ее поближе.
– Мне бы хотелось, чтобы ты передумала. Пойдем со мной сегодня.
– Я не могу, Шоу. Это не моя битва. Она, скорее всего, сойдет с ума, и я хочу, чтобы это было между вами.
– Она может взбеситься, но это ничего не меняет. Ее пора узнать.
– Почему ты так долго не рассказывал ей о нас?
Вопрос Биззи наполняет меня чувством вины, она, очевидно, думает, что я ее прячу.
Я перекатываюсь набок и приподнимаю ее подбородок. Ее невинность убивает меня.
– Потому что я идиот! Это было чисто для защиты, но это было глупо. После сегодняшнего дня она узнает. Я никогда не хотел прятать тебя, но все это дерьмо встало на пути.
– Я понимаю, – ее глаза находят мои, полные сочувствия.
– Сегодня мы обсудим, что у тебя на уме и что ты скрываешь.
Она зарывается мне в грудь и кивает. Раздается звук, похожий на слово «встреча».
– Ты сказала «встреча»?
Она снова кивает.
– С моими братьями?
Еще один кивок.
– Какого хрена? – я сползаю назад и вниз одновременно, видя ее бледное лицо.
– Мне нужно рассказать вам всем. Это касается моей работы, и мне понадобится поддержка.
Мой разум в бешенстве, зол, что она хочет группу поддержки, но взволнован, что она доверяет моей семье. Затем мой разум приходит к выводу, что она покидает группу детской онкологии.
Наконец-то, бл*ть!
Я стараюсь скрыть свое возбуждение, целуя ее и вылезая из постели, но вырываюсь только тогда, когда мне приходится отступить. Она накрывается скомканной простыней и смотрит, как я исчезаю в шкафу.
Миссия выполнена. Я абсолютно точно разбираюсь в Биззи.
– Привет, – весело говорю я, входя в конференц-зал Колдуэлла.
Саша выпрямляется и устало смотрит на меня, а ее адвокат слегка машет мне рукой. Колдуэлл хихикает, зная, что я в легком настроении, потому что я позвонил ему по дороге сюда, объясняя, как я хочу провести эту встречу.
Я сажусь, наливаю стакан воды и отодвигаю папку в сторону.
– Как ты сегодня, Саша?
Она улыбается мне и садится, предлагая наполнить стакан.
– Прекрасно.
– Потрясающе. Я пригласил вас сюда, чтобы уладить некоторые детали и убедиться, что мы на одной волне с ребенком.
Она откидывается на спинку стула и ждет.
– Я знаю, что на прошлой неделе произошла неприятная ссора с моим братом и Биззи. Я не буду извиняться. Я понимаю, что ты застала их врасплох, и в их защиту, они только что узнали о смерти молодого пациента, с которым были близки. Он умер от лейкемии в маленьком возрасте.
Все в комнате замирают, и у Саши хватает порядочности выглядеть шокированной.
– Однако, как бы то ни было, мой брат поставил тебя в неловкое положение, и это больше не повторится.
– Думаю, в трудные времена я смогу не обращать внимания на его плохие манеры, Рен. Он большая футбольная звезда, и у него много забот. Я приму его извинения, – она откидывается на спинку стула и самодовольно смотрит на меня. – Это его племянница или племянник.