– Похоже, эти женщины могут часами говорить об этом дерьме. Не могли бы вы присоединиться ко мне в бар, чтобы выпить? – Клод указывает на бар позади нас.
– Я откажусь от выпивки. Улетаю сегодня днем.
Саша останавливается на полуслове.
– Куда ты едешь? – Энн меня допрашивает. – Мы надеялись, что вы с Марией присоединитесь к нам завтра и проведете экскурсию по вашему дому.
Это довольно самонадеянно. Энн, очевидно, попытается свести нас вместе, несмотря ни на что.
– Меня не будет в городе по работе. У меня клиент, Перри Карвер, играет в хоккейной серии в эти выходные, – я мысленно проклинаю себя за то, что назвал его имя, но это помогает.
И у Саши, и у матери загораются глаза.
– Когда ты вернешься домой? Мы можем что-нибудь запланировать на следующие выходные.
– Вообще-то, Энн, я уеду из города по делам. Дата моего возвращения пока неизвестна.
Саша подозрительно прищуривается, и я быстро киваю. Это и подтверждение, и вызов. Я готов к тому, что она будет расспрашивать меня дальше, расспрашивать о моем путешествии. Это моя попытка быть незаметным и не смущать ее. Я решил не обсуждать ее конфронтацию с Биззи, потому что не был уверен, что смогу оставаться вежливым. Я сказал Колдуэллу быть готовым запросить запретительный ордер, если это случится снова.
Теперь, я общаюсь с ней через стол, мои глаза бросают вызов. Я решил оставить сегодняшнюю дискуссию исключительно на нас и оставить Биззи в покое, но, если Саша закатит истерику, я готов.
– А как же ребенок? – ее мама не замечает нашего молчаливого противостояния.
– Я буду здесь на следующей встрече. Если Саше что-нибудь понадобится, она может связаться со мной по телефону или электронной почте. Моя мама тоже будет доступна.
– Да, я дам вам свой номер на случай, если вам что-нибудь понадобится, – мама переводит разговор на другую тему, и я требую чек.
Это был ад, но он почти закончился. Через пять часов это будет того стоить.
Глава 25
Биззи
– Дорогой, если услышишь это, позвони мне. Я беспокоюсь о том, как прошел твой обед сегодня. Надеюсь, ты не в тюрьме. Это было бы отстойно. Знаю, что ты не в тюрьме, но позвони мне, – нажимаю кнопку «отбой», бросаю сумочку на стойку и плюхаюсь на табурет.
Прошло несколько часов с тех пор, как я получила весточку от Шоу, и почти отчаялась позвонить Марии. Но останавливаю себя. Она уже на грани, и последнее, что ей нужно, это беспокоиться обо мне. Цветочный аромат ударяет в нос, и я замечаю огромный букет цветов на кухонном острове. Сверху торчит карточка, и я широко улыбаюсь. Неудивительно, что Клэр вела себя странно, когда пришла на смену. Должно быть, она была здесь, когда их доставили.
Я подхожу, вынимаю карточку и чувствую, как бабочки начинают порхать от восьми простых слов.
«Делить тебя тяжело, но вечность – моя награда...
Ш».
Я прижимаю открытку к груди и вдыхаю запах цветов, жалея, что не слышу его.
– Я думал, ты никогда не вернешься домой, – его низкий голос звучит позади меня, и я задаюсь вопросом, не показалось ли мне это.
Я поворачиваюсь на каблуках и издаю крик, когда нахожу его прислонившимся к стене с сексуальной улыбкой. Мое сердце подскакивает к горлу, и я хватаюсь за столешницу, полностью в шоке.
– Шоу!
Его ухмылка исчезает, когда он окидывает меня взглядом, и я готовлюсь к тому, что должно произойти.
– Что, черт возьми, случилось с твоими волосами?!– он кричит, подкрадываясь ко мне.
Одной рукой он обнимает меня за талию, а другой гладит по голове, пробегая пальцами по моему боку до плеч.
– Что ты сделала? – он снова шепчет мне на ухо.
– Я отрезала их и осветлила.
– Но почему?
– Потому что я могла, – это единственное объяснение, которое я даю ему, неготовая сказать ему всю правду, что причина в Саше.
Я обнимаю его и делаю глубокий вдох. Знакомый запах наполняет мой нос, и я сдерживаю слезы. Боже, я так по нему скучала.
Его дыхание замедляется, он откидывается назад, обхватывает мой затылок и наклоняет мое лицо к своему. Его глаза пылают, но начинают проясняться, когда он смотрит в мои. Великолепный золотистый орешник, который я люблю, начинает сиять.
– Они великолепны! Но, опять же, все в тебе великолепно.
– Спасибо. Я была в настроении для перемен.
– Какая-то особая причина?
– Потому что могу, – повторяю я, и его губы приподнимаются, заставляя мои внутренности покалывать.
Он наклоняется и глубоко целует меня, его язык скользит по моему, пока у меня нет выбора, кроме как следовать за ним. Его руки медленно скользят вниз, пока не обхватывают мои бедра, и он заставляет меня обернуть ноги вокруг своих бедер.