— Не дам на пьянку, и все!
— Да какое ваше дело, зачем он мне, этот проклятый трояк? Мог бы и не сказать. Раньше-то, вспомните, давали без лишних слов.
— Не знал, зачем, вот и давал, а теперь — извини. — Михаил Александрович резко, на офицерский манер, склонил голову, произнес очень и очень официально: — Будь здоров, милый соседушка!
Сергей понял, что номер с трешкой не прошел, но все еще в туманной надежде топтался возле дверей. Учитель протянул руку, решительно попрощался:
— Будь здоров, Сергей! Советую тебе поразмыслить над своей жизнью.
— Прогадаете, сосед, — сказал парень с легкой угрозой. Прогадаете, — повторил и с неудовольствием пожал протянутую руку. Михаил Александрович отвернулся к плите, загремел чайником, бросил вслед Сергею:
— Ну-ну, не грози, не грози.
Пока спускался Сергей по лестнице, все зло ворчал самому себе под нос:
— Свет клином не сошелся. Еще пожалеете, что не выручили, помянете меня, даю честное благородное слово, помянете. — Передразнивает Михаила Александровича, скорчив серьезную рожу: — Советую поразмыслить над своей жизнью… Размышлял один раз, на всю жизнь не забуду…
Когда Сергей, наконец-то, испарился, Михаил Александрович увеличил громкость приемника, взял со стола чашки и стал мыть их под горячей водой, тихонечко подсвистывая голосу Юрия Богатикова. Учитель покопался в своей душе и с досадным недоумение обнаружил там некоторое неустройство.
«Конечно, не жалко трех рублей, тем более взаймы… Может, надо было дать?.. Сосед соседа обязан выручать, так ведь? — мучил он себя вопросами. — Однако поощрять пьянство?.. Нет и нет, ни в коем случае!..»
Это логическое построение мыслей успокоило, и пока на кухне не появилась жена, он находился в приподнятом настроении от правильности своего поступка. Но стоило ей войти, как он заметно преобразился: движения стали резкими, нервными, суетливыми, лицо сразу же посуровело.
— Кто приходил? — спросила Людмила Семеновна, ожесточенно теребя расческой парик. Лицо ее, примятое со сна, в следах от подушки, в растрепанных чужих волосах, было настолько неприятно, что он невольно отвернулся, чтобы не видеть его, и стал смотреть в окно, за которым уже светлело небо. «Как изменилась она за последние годы, изменилась к худшему, а не может понять этого. Ну, причесалась бы в ванной. Вылазишь, черт тебя побери, на глаза такой страхолюдиной, что… смотреть противно, тьфу!..» — подумалось Михаилу Александровичу.
Вслух он всего этого не сказал, а сказал только, что приходил Сергей, сосед, сказал очень коротко, чтобы тоном не выказать неприязненного отношения к супруге.
— Зачем? — спросила жена, которая все теребила и теребила свой парик, укладывая волосы.
— Просил взаймы три рубля.
— И ты занял?
— Нет, не дал. — Муж все еще стоял лицом к окну, ответил, не оборачиваясь. Это и то, что он не дал соседу трешку, возмутило Людмилу Семеновну, и она закричала:
— Да повернись ты… Чего ты там не видел? Скажи, почему ты не занял Сереже деньги? Если у тебя нет, обратился бы ко мне.
— Опохмелиться на этот трояк собирался, сопляк! Поэтому и не дал. — Михаил Александрович присел к столу. — На опохмел души просил, понимаешь?
— Зна-а-аю твои дурацкие принципы, — осуждающе покачала головой жена и опять взъелась: — Скажи, Михаил, какое твое дело, зачем человек деньги просит, а? Если можешь занять — займи, а не лезь в душу со своими глупыми расспросами. Ты же знаешь, что Сергей отдаст, нечего беспокоиться, да и трояк сейчас — какие это деньги? Кроме всего прочего, он, да будет тебе известно, человек практичный, деловой, нужный, в любую минуту может пригодиться.
— М-м-м-да, — неопределенно протянул муж, но чувствовалось, что разговор жены ему не нравится. Людмила Семеновна прочно устроилась возле стола, достала из кармана халата небольшое зеркальце с проволочной подставкой и поставила рядом с хлебницей. Михаил Александрович брезгливо поморщился и переставил хлебницу на другой край стола.
Жена не обратила на это никакого внимания. Заглядывая в зеркало и приглаживая парик, она продолжала идти своей стежкой:
— Практичный он парень. Ему бы образования побольше, а то, куда ни кинь, с его десятилеткой…
Муж перебил с растерянной усмешкой:
— Сергею образования побольше? Сергею?.. Я не ослышался, Сергею?
— Да, да, ты не ослышался, любимый муженек, — отрубила со всего плеча жена. — Как слышишь? Прием?..
— Зачем такому обалдую образование? И десяти-то классов ему многовато. Не пойму никак: тебе-то какая забота.
— Ему бы высшее образование — чем не муж для нашей Женечки, а? — Людмила Семеновна оставила в покое парик и испытующе взглянула на супруга. Тот никак не мог взять в толк ее слова: