— Даю слово, из шести! — торжественно промолвила Липа, проведя прямой ладонью по шее. — Чтоб мне счастья не видать. Представь: две юбки, два жилета, брюки и кепка, всего в итоге шесть предметов. Такая красота, что и представить себе невозможно.
Женя молча опустилась на кровать — ноги не держали ее. Современные модницы, уверен, поймут ее состояние и не упрекнут автора в преувеличении. Сестра с превосходством поглядывает на нее: новость, которую она принесла, без сомнения, потрясающа. В конце концов Женя обретает дар речи:
— Модерново!.. А какие жилеты?
— Один длинный, с рукавами, а другой покороче, без рукавов.
— А карманы?
— Накладные…
— О-о-о!.. — с восторгом изнеможения тянет Женя. — А сколько Сережа заломил?
— Четыреста… — ответила Липа и сразу — это видно было по лицу — расстроилась, вспомнив о том, что шикарный джинсовый костюм еще у Сергея, что за него надо платить немалые деньги.
— Ох! — невольно вырвалось у Жени. — Четыреста… Хоть в пакете?
— Ишь, чего захотела? Если бы в пакете, Сережка, я уверена, запросил бы не меньше пятисот рублей. В пакете!.. Да ты в своем уме?
— И хочется, и колется… Уж больно цена кусается. — Она прищурилась и огорченно помотала головой. — Мама с папой не дадут нам таких денег.
— Что же будем делать? — с еле уловимой надеждой в голосе поинтересовалась Липа.
— Не знаю, — растерянно произнесла Женя. — Честное слово, не знаю.
— Послушай, послушай, а если… Придумала! — воскликнула Липа. — Слушай сюда. Давай скажем, чтобы нам купили один костюм на двоих…
— Продолжай, продолжай!..
— Что мы имеем в наличии? Двух молодых особ женского пола почти одинакового роста, две юбки, два жилета… Рискнем, пожалуй, а?
— Думаешь, получится?
— Ничего я не думаю, Женька, но риск, мы знаем, дело благородное, — храбрится Липа. — Чем черт не шутит, пока бог спит, за спрос не бьют в нос. И тэдэ, и тэпэ. — Девочка решительно подбегает к двери, открывает ее и кричит:
— Папа, тебя можно потревожить?.. Или нельзя?.. Чего молчишь?
— Разрешаю потревожить.
— Можешь оторваться от своих тетрадей на одну-единственную минутку?
— С удовольствием, потому что уже устал.
— Зайди к нам.
— Иду.
— Ну, держись, подружка жизни праздной, — грозит Женя пальцем.
— Я-то держусь, а вот ты посмотри на себя: трясешься, как осиновый лист на ветру.
— Что случилось, девочки? — спросил, входя в комнату, Михаил Александрович. — У меня очень срочная работа, так что… Слушаю вас.
— Папа, — на лице Липы появилась робкая, заискивающая улыбка. — Папа… — повторила она и замолкла в нерешительности, взглядом моля сестру о поддержке. Женя украдкой показывает кулак и говорит:
— Папа, Липа сегодня примеряла один хорошенький костюмчик. Американский…
— Штаны, — уточняет сестра.
— Штаны? — поднимает брови Женя. — Ах, да, конечно же, штаны, брюки она примеряла и сказала, что сидят на ней лучше некуда…
— Ну? — подбодрил Женю отец, начиная понимать, откуда и куда дует ветер.
— Знаешь, папа-папулечка, — Женя обняла отца, — этот костюм очень модный, американский, какая-то знаменитая фирма его выпускает.
— Да, американский, фирмовый, — со значением уточнила Липа.
— Фирменный, вероятно?
— Все говорят: фирмовый, — настаивает младшая дочь с самым серьезным выражением лица.
— Ладно, не буду спорить, фирмовый так фирмовый, — согласился отец. — Ну и что в том, что этот ваш костюм фирмовый?
— Костюм из самой моднячей ткани, джинсовый, — заговорила Женя, но ее перебила нетерпеливая сестренка:
— Понимаешь, папа, он из шести предметов, этот костюм: две юбки, два жилета, брюки и кепка. Мы предлагаем купить его нам на двоих…
— Две юбки, два жилета… — эхом повторила Женя. — В самый раз на двоих.
— Сколько же стоит эта ваша заморская диковинка?
— Четыреста… — начала Женя и замолчала.
— Рублей, — подхватывает Липа и повторяет уже совсем тихонько, умоляюще глядя на отца: — Четыреста рублей на двоих… Это, по-моему, не так уж дорого…
— Ого! — Отец осуждающе качнул головой. — Из джинсовой ткани — четыреста рублей… Не дорого… Да вы что, с ума посходили? Первый костюм в моей жизни, помню, обошелся мне всего в тысячу двести рублей, старыми деньгами, конечно, а был он сшит из замечательно черной шерсти. А теперь какая-то джинсовая обдергайка с продранными локтями и коленями стоит четыре сотни. Простите, девочки, но это действительно выше моего понимания…
— Видишь? — с обидой бросила сестре Женя. Липа вздохнула: