Вот только это не кажется безвредным преподобному Уилли, и он со своими прихожанами считает это в смысле греха вовсе не мелочью. Его вообще-то зовут преподобный Уильям Роуз, и он всегда недолюбливал отца Бригема, да и тот платил ему тем же (кстати, не кто иной, как отец Бригем, начал называть преподобного Роуза «Уилли Пароход», и преподобный Уилли об этом прекрасно знает).
Искры пролетали между этими двумя врачевателями душ и раньше, но заваруха с Ночью Казино, пожалуй, будет посильнее искр; это уже скорее похоже на полыхнувший пожар. Когда Уилли прослышал о том, что католики собираются провести ночь в Колумбус-холле за азартными играми, он подскочил так, что своей маленькой остренькой головенкой едва не пробил крышу. Он заплатил за эти листовки с «Рулеткой Дьявола» из собственного кармана, а Ванда Хемпхилл со своими подружками из кружка кройки и шитья рассовали их повсюду. С тех пор единственное место, где католики и баптисты ведут переговоры, это раздел писем в нашей маленькой еженедельной газете — там они рвут и мечут и грозят друг другу отправкой в преисподнюю.
Гляньте-ка вон туда, и вы поймете, что я имею в виду. Это Нэн Робертс, она только что вышла из банка. Она владелица закусочной «У Нэнси» и, наверно, самая богатая горожанка теперь, когда старый Папаша Меррилл отправился на большущий блошиный рынок на небесах. Она была баптисткой еще до рождения. А с другой стороны движется большой Эл Джендрон. Он такой ревностный католик, что святее самого папы римского, и Джонни Бригем — его лучший дружок. Теперь следите внимательно! Видите, как носы у них задрались кверху? Ха! Ну чем не картинка? Ставлю монеты против земляных орехов, что температура упала градусов на двадцать, когда они шествовали мимо друг друга. Как говаривала моя мамаша, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы...
А теперь гляньте вон туда. Видите машину шерифа, припаркованную на стоянке возле магазина «Видео»? В ней сидит Джон Лапойнт. Ему положено следить за теми, кто превышает скорость, — в городе быстрая езда запрещена, особенно когда заканчиваются школьные занятия, — но если вы заслоните глаза от солнца и посмотрите повнимательней, то увидите, что на самом деле он уставился на карточку, которую вытащил из своего бумажника. Отсюда мне ее не видно, но я знаю, что там на ней, так же хорошо, как девичью фамилию моей мамочки. Это снимок Джона и Салли Ратклифф на Фрайбургской ярмарке, который сделал Энди Клаттербак около года тому назад. Джон на снимке обнимает ее, а она держит в руках плюшевого мишку, которого он выиграл для нее в тире, и они выглядят такими счастливыми, что, кажется, вот-вот лопнут от радости. Но то, как говорится, дни былые; нынче же Салли помолвлена с Лестером Праттом, преподавателем физкультуры в колледже. Он истинный баптист, как и она сама. Джон до сих пор так и не оправился от утраты. Видели, какой он испустил вздох? Он здорово настроил себя против баптистов. Только тот, кто все еще влюблен (или думает, что влюблен), может так глубоко вздыхать.
Вы никогда не замечали, что все беды и неурядицы состоят из самых простых и обыденных вещей? Лишенных всякого драматизма. Позвольте, я приведу вам пример. Видите парня, поднимающегося по ступенькам здания суда? Нет, не тот, что в костюме; это Дэн Китон, наш глайный выборный. Вон тот, другой — чернокожий, в рабочей стеганке. Это Эдди Уорбуртон, ночной сторож в здании муниципалитета. Не отрывайте от него взгляда несколько секунд и понаблюдайте-ка, чем он занимается. Вот! Видите, как он замер на верхней ступеньке и поглядел в тот конец улицы? Я опять готов поставить доллары против земляных орехов, что он смотрит на станцию «Саноко». Владелец и управляющий «Саноко» — Сонни Джакетт, и между этими двумя кошка пробежала с тех самых пор, как Эдди два года назад пригнал туда свою машину, чтобы Сонни проверил, что там с приводным ремнем.
Я эту «тачку» хорошо помню. Обычная «хонда», ничего особенного, кроме того, что она была особенной для Эдди — первая и единственная новенькая машина за всю его жизнь. А Сонни не только плохо ее отремонтировал, но и запросил лишнего. Это с точки зрения Эдди. «Уорбуртон просто пользуется цветом своей шкуры и хочет поглядеть, сумеет ли он завысить мне счет». Вот версия Эдди. Вы же знаете, как это бывает, правда?
Ну вот Сонни Джакетт и потащил Эдди Уорбуртона в комнатенку судебных обжалований, и было много крику сначала в зале суда, а потом в холле перед залом. Эдди сказал, что Сонни обозвал его тупым Нигером, а Сонни сказал: «Ну, Нигером я его не обзывал, а в остальном все верно». В конце концов они оба остались недовольны. Судья заставил Эдди выложить пятьдесят баксов, что, по словам Эдди, было на пятьдесят баксов больше, чем следовало, а по словам Сонни, и не приближалось к достаточной сумме. Потом в новенькой «тачке» Эдди закоротило контакты и случился пожар, который кончился тем, что «хонда» отправилась на свалку машин возле шоссе № 5, а Эдци теперь ездит на «Олдсмобиле-89», который как бешеный жрет бензин. Эдди так и не выкинул из головы, что Сонни Джакетт знает об этом замыкании куда больше, чем когда-либо заикался.