- Родство в вашем с бабушкой менталитете очевидно, - выдаёт мужчина, видимо, желая добавить: "Зря утром ты это оспаривала".
На удивление, меня не пробирает. Но с Вет мы всё же одновременно подскакиваем, бросаясь к разделяющей комнаты двери, с отказывающимися проворачиваться петлями. Пускай, я вторую движениям сестры в большей степени из недовольства и антипатии к её жениху.
Он всего лишь шутит.
Но на дне живота влажно скользит испуг. На берегу непогода пересекла черту, которая могла казаться безопасной.
Сестра как юркий уж скользит в доступное пространство меж дверью и стеной, вынуждая с той же прытью протиснуться следом, неудачно царапая щеку о древесину.
В этой комнате светлее. Нет мебели, за исключением грязной тумбы. За стеной вскрикивает мама.
Мы с Верити в центре комнаты. В окно без стекла, открывающее вид на беснующееся чёрное море, приливами выплескивается вода. Я слышу, как стучит челюсть сестры, будто часовой механизм, высекающий дробь до начала детонации.
Самое время паниковать. Или удивляться.
Сестра тем же телодвижением с протяжным стоном отчаяния пробирается мимо меня к заклиневшей двери, исчезая, бросая родителям команды о скорейшей капитуляции. Я успеваю уловить слова мамы, на удивление, стойко выдержавшей начало катастрофы, прежде чем дверь вдруг захлопывается с обратной стороны.
- На выход, немедленно.
Обильнее прежнего хлынувший поток морских вод заливает мне ноги.
Глава 3
Меня цапает животным хватом за ноги проклятое создание, тогда как белый призрак Верити уже скрылся где-то на вершине холма.
Первые секунды, растянувшись на животе, прочесав по траве подбородком, я усиленно вглядываюсь во тьму, туда, где ещё мгновение назад за изгородью скрылась сестра. Страх словно ингибирует действие боли, оставляя лишь ледяное кислотное чувство тревоги за Вети.
Но её и след простыл.
Мы на поле с погоней один на один. Стоило сестрице скрыться, как трепетный ужас пред хлынувшими из рощи тенями растворяется, и меня накрывает неизбежная волна гнева, вынуждая не своим голосом взвыть куда-то на встречу красавице Луне:
- Убери свои грязные лапы!
Но чужие руки, до странности холодные и сильные в противовес моему крику льнут к лопаткам.
Хотя так кажется только в первые мгновения, затем все те же руки преследователя, за последние месяцы успевшие стать невозможно привычными, отнюдь не безопасно вдавливают моё бренное тельце в землю. Я неловко клюю носом траву, прекращая истошный вопль зла.
Кир меня не жалеет. Ему нет дела до того, что чувствуют чужие в его подлунном мире.
- Как мило, чу́дная Магда, что я наконец нашёл вас вне дома, - иной раз на вид невесомый в грациозных движениях, сейчас он кажется неподъемлимым существом, верхом оседая мне на поясницу, продолжая прижимать к чернозему за плечи, - Да ещё и пересекся с твоей сестрой. Радостно видеть её очи даже в темноте, как жаль, дружище Браге, что ты не желаешь нас познакомить!
Из горла вырвался сдавленный хрип, принимать на себя вес воодушевленного галопом в цвете вереска Кира я оказалась ещё более не готова, чем к самому бегу и падению.
Только бы Верити не вернулась. Не видела рыскающих по ухабам теней, не смотрела на завалившую меня в полевую растительность проклятую душонку.
- Досадная неудача для тебя, змееныш, но клянусь, это наша последняя встреча, - шиплю, выгибаясь дугой, пытаясь скинуть оседлавшего спину оппонента.
Грудь терпит крушение дирижабля на населённый пункт. По крайней мере, те же ощущения и предстоящие последствия, если Кира не перегрызет мне глотку этой дивной ночью.
У него из груди вырывается исконно одичалый рык. Я уже почти мечтаю и верю в то, что Вет за праздной скатеркой близ кольца рук заботливого мужа пьёт масло чёрного тмина для здоровья и заверяет маму, что я осталась передохнуть где-нибудь близ качели на заднем дворе.
- Послушай-ка сюда, - пальцами путаясь в моих волосах, он тянет меня за загривок, - Я ведь как щенок денно и нощно сторожу твои шаги. Дружелюбно, чудная, мне не нужны твои детские всхлипы...
- А мне не нужно твоё присутствие. И тем более в нём не нуждается Верити! - я перебиваю, с влажным звуком где-то в гортани глотая воздух, заходясь в режущем кашле. Того не осознавая, мне внезапно удаётся рывком оттолкнуться от земли, и извернуться достаточно быстро для того, чтобы толкнуть Киру в сторону.