Все начинается вполне мирно – с прибытия еще десятка гостей и нескольких неоднозначных девушек пониженной одетости. Все дружно употребляют за мое здоровье алкоголь. Кто-то что-то дарит. Кто-то просто поздравляет, ссылаясь на то, что сорвался с дел, не успел ничего купить. Я всех обожаю.
Моя новая знакомая подходит и шепчет мне на ухо, что Алессио просил подойти в мою спальню. Это пока единственное место, куда не проникли новые гости.
Алессио, как всегда, в своем репертуаре. Его дилер обеспечил его по полной. Я нанюхиваюсь на спор с Миком до тех пор, пока он не делает вид, что его унесло и не падает театрально на пол. Потом встает и обнимается со мной. Но вот я уже еле стою на ногах.
Господи, как же мне хорошо.
Ощущение господства над миром возвращается, яркость ощущений снова растет. Я обнимаю мою незнакомку за талию. Осторожно целую в щеку. Она вырывается и смеется. Кокетливо показывает язык. Говорит, что пойдет, возьмет еще шампанского.
Я говорю, что надо сделать погромче музыку. Вик говорит, что у меня весь нос в «пыльце». Смеемся.
У меня кружится голова. Я вижу, что навстречу идет голая по пояс девка, медленно моргаю и пытаюсь ее перехватить. Перехватив, пытаюсь ресцеловать. Девка сопротивляется. Потом заявляет «Да, я тоже тебя люблю, дурачок, но зачем же при людях?» Проморгавшись, понимаю, что девка прошла мимо и ржет рядом, как и Мик с Виком. А в объятьях у меня Женя. Мужик!
- Один раз… - ржет, едва не согнувшись вдвое, Алессио.
Дальше события развиваются с моим минимальным участием. Я болтаю со случайными людьми. Здороваюсь и обнимаюсь с Джессом. Выхожу на лоджию с моей главной гостьей, выгоняя оттуда целующихся под присмотром Мика девок и самого Мика. Мы долго что-то обсуждаем с ней. Она взведена чем-то – не уверен, кокаин это или просто «шампунь». Ее голос становится единственным, что важно сейчас в этом мире.
Меня целует кто-то мягкий, нежный и гладкий. Потом – в щеку – кто-то щетинистый. Уходят. Моя незнакомка смеется, хлопая себя по колену. Я бессмысленно улыбаюсь. У меня все есть. Все.
Когда я позже прохожу по квартире, масштабы изменений впечатляют. Меня бодрит звук. Люди танцуют, пьют, смеются. В одной комнате играет хип-хоп. В другой – хаус. Откуда-то в каждой появилось по ди-джею с «макбуком» и мощными мониторами, очевидно, синхронизированными с моей домашней аудиосистемой. Изначально звук шел только из развешанных по квартире колонок.
Мик орет, что курить можно только в гостиной.
В гостиной все круто. На моем большом стеклянном столе с шикарной итальянской гравировкой снизу, лежит горка экстази, понемногу смешивающаяся с растерзанной кучей кокса. Госнаркоконтроль устроил бы здесь командировочный выезд всего региона.
Вик курит траву. Предлагает косяк мне, и я с удовольствием принимаю. Спрашиваю, где его чика. Отвечает, что понятия не имеет и знать не хочет.
Мы с моей незнакомкой сидим на кровати в спальне, взяв бутылку «Кристалл» и пару бокалов. Обсуждаем кино, политику, страны мира. Рядом, на полу лежат четверо неподвижных тел. Они живы, но слишком упоролись и устали.
Глубоко-глубоко ночью гости собираются уходить. Кто-то пытается остаться спать, но я организую доставку каждого до дома с включенной в стоимость доставкой тела до двери квартиры. Не хочу устраивать ночлежку.
Через час медленных отправлений, пересудов и многочисленных поздравлений в квартире остаемся только мы с моей новой знакомой.
- Боже, тишина священна, - говорит она, смеясь.
- Знаешь… - садясь в кресло, говорю.
- Что?
- Мне так здорово сейчас.
- У тебя в организме больше кокса и вина, чем крови, – хихикает.
- Не, не в этом смысле, - говорю ей. – Просто, мне хочется… знаешь, хочется жить. Как никогда.
Она подходит ко мне, садится на колени и целует.
Все мои чувства, все ощущения, все эмоции – все обращено к ней. Все живо. Я должен быть уже обескровлен забегом в мир веществ длиной в ночь, но этого не происходит.
Я жив!
Я ее чувствую.
После долгого, горячего, полного искренности и доверия секса, она лежит рядом со мной и периодически целует мне лицо и грудь. Потом встает, отпивает немного шампанского из полупустого бокала и подходит к окну.
Раннее утро. Очертания ее тела безупречны. Стоя у окна, она вдумчиво смотри куда-то вдаль – в небо, на начинающий активное, дневное движение пейзаж внизу, на весь этот мир сквозь призму доступного вида.
Она приоткрывает рот, ее губы полны сексуальности, как и каждая ее черта.
Она говорит. Говорит со мной.
- Знаешь, а ведь мир еще не проснулся.
Я хочу было сказать что-нибудь шутливое, вроде «А мы уже не уснем», но замираю, внезапно ощутив нечто странное в этой фразе. Она заставляет меня привстать на кровати, ощутить странный, потрясающий, молниеносный порыв внутри. Словно бы внутри меня открылось нечто новое, открылось и расширило меня на всю эту вселенную. Что-то поменялось за считанные секунды или даже за долю секунды.
И сейчас мне кажется, что я открыл для себя нечто новое, и жизнь – в виде за окном, в том, что у меня есть и чего нет у абсолютного большинства других, в прекрасном теле этой девушки, которую как-то да зовут, - кажется мне иной, настоящей, насыщенной, и по моей коже бегут мурашки.
- Мир еще не проснулся, - повторяет она.
В ней что-то есть. Ее голос меня пленит. Тело восхищает. Не то, чтобы я в нее влюбился. Нет. Просто она кажется мне особенной. Просто она что-то значит. Мне кажется, я знал ее всегда.
Жестом подманиваю ее к себе. Она подходит – неторопливой, грациозной, сексуальной походкой, словно она на каблуках. Я восхищаюсь ей. Она садится рядом с кроватью и смотрит на меня. И мой организм тоже в восхищении, и простыня, которой я накрыт, неторопливо приподнимается.
Она испытывает длительный, мощный оргазм – я уверен, что это не имитация, потому что она не старается имитировать, в ней нет напряжения. Она естественна. Это уже ее третий подряд пик ощущений. Я не могу сдержаться и кончаю в нее – максимально глубоко, без сомнений, закрыв глаза. Ее ногти впиваются в мое плечо. И она не отталкивается от меня, а я не хочу выходить из нее, хочу остаться в этом слиянии. У меня еще долго стоит в ней, и она лежит на мне, и спустя какое-то время я засыпаю, убаюканный теплой тяжестью ее тела.
Утро бьет в глаза.
Под кроватью нахожу пульт и закрываю жалюзи с его помощью.
Один.
Та, с которой я провел эти ночь и утро, ушла.
Ушла?
Вскакиваю. Ощущаю удар перемены давления. Покачиваюсь.
Иду в ванную.
Пусто. Тихо.
Быстро прохожу по всем комнатам.
Пусто. Тихо.
Не обращая внимания на бардак повсюду, следы порошка, пустые емкости из-под напитков, возвращаюсь в спальню.
Роюсь на столике. Обыскиваю подоконник. Шарю по полу.
Боже!
Бегу голый в прихожую. Роюсь по всем доступным поверхностям. Скидываю мусор, ключи, какие-то пульты на пол.
Никаких записок. Никаких надписей на стене. На зеркале губной помадой. Ничего.
А с чего бы им быть?
Она ведь не назвала своего имени. Логично, что и номера не оставила.
Изгибы ее тела – идеальной формы, идеальных размеров, - встают перед глазами.
Перерываю мобильник. Не обнаружив ничего, швыряю его в сторону окна, но он как-то удачно группируется и полого падает задней крышкой на пол. Счастливчик.
Мне бы так упасть.
Но нет – я рухнул в реальность. В реальность, где есть только пустая, замусоренная квартира. Холодная, несмотря на идеальное кондиционирование круглосуточно. Тесная, несмотря на приличный метраж.
Сажусь на кровать. Смотрю в панорамное окно. Все та же бледная Москва. Только вот что-то замерло в воздухе. Что-то с цветом неба или типа того. Что-то мерцает. Или это последствия принятого вчера?
Боль ударяет в виски, напоминая о былом. Внутри – ощущения пенсионного возраста. Нюхнуть с похмелья? Не стоит. Лучше естественным путем.