Марина смотрела на него остекленевшими глазами и молчала. Он поймал на себе этот холодный, чужой взгляд, подошел к жене и обнял ее.
- Все хорошо. Ты меня слышишь? Ничего страшного. Небольшая рана и все. Со временем заживет.
Марина кивнула.
- Почему ты не попросила меня повесить какие-то дурацкие шторы?
Дима наклонился, чтобы убрать с пола ножницы. Его взгляд упал на самокат.
Сердце на секунду будто провалилось.
«Я сжег тебя. Я снова сжег тебя этой ночью. Что тебе надо от моей семьи, тварь?»
- У меня, наверное, снова упало давление. Вот голова и закружилась. – Марина наконец заговорила. Теперь она смотрела в ту же сторону, куда и муж. В сторону самоката. - Хорошо, что поранила только ухо. Подумаешь, сережку не смогу носить. Проколю пупок, я же еще не очень старая для этого? – Марина постаралась улыбнуться, хотя говорила по-прежнему очень медленно.
- Еще какая не старая, - Дима закончил вытирать с пола лужицу крови, наспех обтер руки влажной салфеткой и сел рядом с Мариной.
- Помнишь, ты сказала, что тебя кто-то толкнул?
- Нет, я такого не говорила. Я ничего такого не говорила. Голова кружится. Сделаешь кофе?
- Да, сделаю конечно.
Теперь у Димы появилось время разглядеть самокат, невесть откуда взявшийся в комнате жены. Блестящий металлический корпус. Ни малейших следов пребывания на улице, а тем более горения, на нем не было.
«Что, теперь научился отбивать людям память, тварь? Еще чему ты научился за то время, пока мы не встречались?»
Дима вышел на кухню и через несколько минут вернулся с крепким кофе для жены.
- Держи, – он поставил поднос ей на колени, предварительно положив плед, чтобы она не обожглась.
- Это ты принесла самокат в комнату?
- Что? – Марина отпила кофе и осмотрела на Диму уже своим, обычным взглядом. Холодность и заторможенность враз исчезла. – Ты же сам принес его сюда вчера вечером.
- И я вчера ушел спать и никуда не выходил?
- Конечно, спал как сурок, - она расхохоталась.
- Я схожу в аптеку. Куплю что-то для обработки раны.
- И гематогенку, - Марина улыбнулась.
«Как будто не было всех этих лет. Будто она все еще моя Марина».
Дима быстренько обулся и накинул ветровку, набегу заглянув в детскую. Сева спал.
«Паранойя уже с этим самокатом. И пить надо меньше. Всю ночь спал, а в голове черт-те что. Купить надо успокоительные. Хватит уже тащить свои детские кошмары в реальную жизнь».
Он вышел на лестничную площадку и захлопнул дверь квартиры.
Пятый этаж. Четвертый. Третий. Второй. Выход.
Аптека на соседней улице.
Палец на левой руке засаднило. След от ожога.
Его бросило в жар. Растолкав по карманам купленные медикаменты и не забрав сдачу, он бежал домой.
Лестничная клетка. Пятый этаж. Открыл дверь своим ключом. Детская. Пусто.
- Марина! Сева!
- Что ты кричишь? – Марина вышла из комнаты.
- Где Сева?
- Ушел покататься, а что? Он же так хотел испробовать новый самокат. Сказал, что будет возле дома.
Дима, ни говоря ни слова, бросился обратно.
«Черт, черт, черт! Надо было рассказать ей. Про все, с самого детства. Про самокат, про отца. Про тварь. Только бы не поздно. Только бы…»
Пятый, четвертый, третий, второй. Выход.
Часть 5
Дверь подъезда открылась одновременно с невероятно мощным гулом. Диме показалось, что на какое-то время его подбросило в воздух. Левая рука ухватилась за стену дома, но он не устоял на ногах, пошатнулся и упал на асфальт. Резкая боль тут же пронзила спину, не давая встать и даже пошевелиться. В носу засвербило.
Он приложил все усилия, чтобы перевернуться на бок и посмотреть в сторону источника гула.
Соседняя блочная пятиэтажка оседала, будто в замедленной съемке. Этажи складывались один за одним, выпуская из-под себя клубы серой пыли. Люди кричали, просив помощи. Они просили ее, сами не зная у кого, мечась из стороны в сторону с криками. Все происходящее напоминало ему пеструю ярмарку, на которой вместо веселья внезапно начал хозяйствовать хаос.
- Ты не видел мою маму? – спросила подбежавшая девочка в красном платье, но не успел он ответить, как ее увели двое людей в форме.
Дима оглянулся назад. Столько карет скорой помощи и пожарных нарядов он еще не видел. Люди в форме действовали очень организованно, в их действиях он не заметил никакой паники, лишь дисциплина и уверенность. Первый. Второй. Третий. Людей уносили на носилках. Бинты, бинты, кровь. Белое и красное. Бесконечное количество бинтов. Бесконечное количество красной крови. Развалины. Кого-то накрывали пакетами и уносили на тех же носилках.