В Аттале и вообще, эта функция защитного костюма в таком виде почти никогда не использовалась. Хватало реальных украшений. Да и использовалась эта функция больше не для отображения всякого драгоценного хлама, а для вещей вполне себе утилитарных — например, для изображения минимальной одежды, когда есть необходимость скрыть её отсутствие (кроме, естественно, самого «бронекостюма»), или ещё чего подобного.
Натин ухмыльнулась. Она вспомнила, как рванула на своём самолётике вслед за братьями. В полной «амуниции» Аудитора Истины. В реальных Сандалиях Великого Света, с Диадемой Младшей Принцессы. Теперь же, все эти весьма дорогие вещицы, у неё хранились в «загашнике». Как дополнение к тем изобразительным функциям, что имел её защитный костюм.
Так что если кто усомнится в реальности браслетов, всегда «на ощупывание» можно дать такому Фоме-неверующему хотя бы Диадему. Впрочем, тут, в этом мире, было что-то такое, которое просто золото и роскошь не перебивали.
Натин чувствовала это.
Это в Аттале действовали сила, золото, и религиозные заморочки. Причём в такой последовательности.
Хотя последнее часто внезапно становилось первым.
Потому и зарядили её изначально на получение статуса именно Аудитора Истины. А психомаску — на убийственное реагирование по «смертельным оскорблениям».
Там была ситуация «или-или». Или пропускать смертельные оскорбления, оставляя их без должного наказания (а отсюда — оставаясь из-за них всеми презираемая), или иметь возможность подняться-таки до Аудитора. Но если хочешь быть Аудитором Истины — все местные идиоты, посмевшие нанести «смертельное оскорбление», должны умереть.
Таков тот мир. Суровый, и вполне феодальный.
На убийство сильных, да ещё «в честном поединке» там взирали как на «исполнение воли богов». И не важно кто побеждал в этом «честном поединке» — женщина или мужчина. Впрочем, был один нюанс: если воина побеждала женщина, он лишался «посмертия». То есть, его хоронили как умершего простолюдина.
Старшина Цай, тогда с первого взгляда на принцессу понял, что произошло. И то, что принцесса скрыла своё участие в убиении братца, он воспринял как заботу именно о «посмертии» брата. Она могла, и, по статусу, даже должна была заявить о том, что прикончила братца. Ей бы за это ничего не было Разве что уважать стали бы больше. Но ведь не сделала!
За что старый воин преисполнился к ней невероятного уважения. Видно сам в глубине души, очень сильно боялся случайно или как, но окончить жизнь «недостойно».
Кстати самоубийство «недостойным», в контексте «посмертия», не являлось. Хотя и презирали таких «слабаков».
Натин, вспоминая Атталу, поймала себя на чувствах, которые она начала подзабывать.
Выходило, что психомаска до сих пор вела её. Задавая стереотипы. Ведь даже фраза, брошенная парижскому хулигану, и по форме, и по содержанию была той же, что и тогда, четвёртому принцу.
Принцессу передёрнуло.
Но с этим можно было только смириться. Ибо психомастер СЛИШКОМ далеко.
Сейчас на повестку дня резко вышло явление которое её так задело. Поневоле, приходится как-то запихать подальше одни проблемы, чтобы справиться с другими. Более опасными.
А в отношении к себе со стороны европейцев Натин видела явную и непосредственную угрозу. А где можно было бы получить наиболее полную консультацию по явлению?
Потому-то она и направлялась в Сорбонну.
Вообще, её вояжи в Парижский университет имели под собой двоякую цель.
С одной стороны, она взвалила на себя одну из забот братьев по развитию промышленности. А для этого надо было как-то договориться с Парижским университетом о приёме на обучение студентов из далёкой России. Ну и, по возможности, сманить некоторых грамотных механиков, химиков, биологов, физиков в Россию.
С другой стороны, надо было продолжать увлекательные исследования траектории эволюции здешних цивилизаций. Ведь она уже умудрилась выцепить из моря разнообразных фактов, что были запрятаны в древних толстых фолиантах, нетривиальный, для здешних учёных, факт. О средневековье.
Выходило, по тем фактам, что сложившуюся, приличную систему обеспечения общества продовольствием, зачем-то грубо сломали, чтобы выстроить другую, МЕНЕЕ эффективную.
Для неё пока было загадкой почему именно сломали, а не пошли эволюционным путём, постепенного преобразования и модернизации. В этом крылось нечто, что она подозревала, может сыграть в будущем ключевую роль. Ведь был устроен настоящий голод!