Под суровым взглядом Василия Александр осёкся, чуть не начав снова возмущаться в полный голос.
— Но ведь это же не моё! — зашипел он. — Как я могу взять не своё? Это… Это не справедливо! Это унизительно!
— А справедливо то, что десятки тысяч людей становятся кретинами только потому, что никто не знает причин возникновения этого недуга?
— Так вы нашли лечение кретинизма?! — чуть снова не воскликнул Александр.
— Не мы и очень давно. Знали. Но сейчас речь о тебе. И прекрати комплексовать! Надо о деле думать!
Богданов открыл, было рот, и тут за окном что-то ярко полыхнуло и через секунду весь поезд ощутимо качнулся от мощной ударной волны. От ударной волны кое-где в вагонах полопались стёкла. И грохот от взрыва был такой, как будто не где-то далеко рвануло, а прямо под боком. Оба вздрогнули от неожиданности и посмотрели за окно, перечёркнутое свежей трещиной на стекле.
Там в облаке пылающих обломков к небу поднимался огненный шар, медленно вытягивая за собой толстый шлейф дыма и пыли. Василий посмотрел на часы. Было без четверти три пополудни.
— Вот это и имел в виду Румата, когда говорил, что для похитителей будет большой сюрприз. — Ухмыляясь пояснил он ошарашенному Богданову. — Он заминировал разобранный пепелац и поставил радиовзрыватель.
— То есть, оно так рвануло по сигналу…
— Посланному по радио. — закончил за него Василий.
Когда за Василием и Александром закрылась дверь, Григорий, зачем-то поскоблил ногтем подбородок и, снова изобразив хищный оскал направился вглубь помещения.
— Что это?! — нахмурившись спросила Натин, до этого с интересом наблюдавшая за действиями Григория. Он как раз, к этому моменту, вытащил из-за портьеры какой-то ящик с чемоданом. На ящике красовалась антенна.
— Простейший радиопеленгатор. Сделанный на местной элементной базе.
— Так… На ящике с дельтапланом есть радиомаячок?
— Не только! — загадочно подмигнув принцессе, отозвался Григорий, присоединяя пеленгатор, заплетённым в косичку проводом, к толстому аккумулятору. — Жаль, вот, пока в этом мире не доросли до компактных источников электропитания. Приходится возиться вот с этим…
Григорий озорно посмотрел на Натин.
— Ну что, поохотимся на похитителей? — спросил он.
Та тоже расплылась в хищной улыбке.
— Тогда вперёд!
В фиакре, прежде чем двинуться, развернули карту и проложили первый азимут.
— И где это ты такие карты достаёшь? — изумилась прогрессорша.
— Фе! К каждому чиновнику или ещё кому, есть подход. И в Париже он измеряется лишь толщиной пачки банкнот. А для нас эти деньги — крашеная бумага!
Покрутились по Парижу, и взяли ещё несколько азимутов.
По всему получалось, что ящик уже куда-то спрятали. И он никуда не передвигается. Что уже хорошо.
— А не могли ли с ящика просто маячок снять? — высказала предположение Натин.
— Если бы сняли, мы бы услышали. — снова хищно оскалился Григорий, прикидывая примерное расстояние по карте до ящика.
— Ящик там! — выпрямившись, указал Григорий, зажатым в руке карандашом, на хорошо приметный дом.
Натин обернулась туда, куда он указывал.
Они уже выехали за пределы Парижа, и находились в предместьях. Здесь пейзажи были больше пасторальные, нежели городские. И домик, что скрывал украденное, тоже напоминал больше усадьбу некоего местного богатея-помещика, нежели монументальное произведение наполеоновского зодчества. Такой, «скромный», двухэтажный, с подстриженными газонами и ухоженными кустиками вдоль мостовой, ведущей от ворот к парадному входу. Часть стен была живописно увита плющом, но сам дом не производил впечатления заброшенного. Наоборот, вполне себе ухоженный, с целыми окнами. К тому же ещё хорошо протёртыми, занавешенными какими-то портьерами. Да и у ворот, с той стороны, околачивался некий хрен с собакой на поводке.
Григорий легко спрыгнул на дорогу и с изрядным скепсисом оглядел дом, ворота, прилегающую местность.
— Собираешься нанести визит?
— Вооружения, защита с собой? — вместо ответа спросил Григорий, но получил ответ в его же стиле.
— Я, разве похожа на дуру? — фыркнула Натин.
— Тогда идём! — осклабился Григорий и изящным жестом подал руку даме, помогая ей сойти с фиакра.
Перед тем, как подойти к воротам заинтересовавшего его дома, он подошёл к кучеру и перебросился с ним парой слов. Кучер закивал и с некоторым подозрением стал коситься на Григория с Натин. Но постарался быстро сменить выражение лица на булыжное. Ведь господа выглядели богатыми, так что и плата могла быть соответствующей, щедрой.