Вот, бурчу уже... Это старикан - Сосед в голове прижился... Но выйти на морозец, ножки наши размять, а мы ведь ещё и девочки, нам нужно приготовиться, волосы поправить, одёжку в порядок привести, и чтобы всё у нас было самым-самым... Вообще, скука в поезде, это что-то запредельное. Я бы наверно нашла чем себя занять и не страдала бы сильно, но вот нужда развлекать и находить занятие для сестрёнки это задачка не для слабых... До цели нам в принципе изначально было как от Ленинграда до Москвы, но не по времени. Вначале мы ехали довольно бойко, а вот с ночи стали пропускать поезда и не встречные, а попутные, когда мы стояли или тихо тащились по какому-то отводку, а мимо неслись в нашем направлении эшелоны и поезда. Не скорый и не литерный у нас поезд, увы...
И, наконец, выгружаемся...
*- имеется ввиду старый советский анекдот: Лежат на прилавке венгерский бройлер весь такой упитанный и пышный, а рядом весь синий тощий какой-то цыплёнок за один рубль и пять копеек за килограмм. Бройлер не выдерживает и спрашивает у цыплёнка: - Милейший! И как вам вообще не совестно здесь рядом со мной, таким упитанным и красивым такому синему и страшному лежать? - Зато, я сам дошёл и своей смертью умер...
** - из "Бородино" М. Ю. Лермонтова, если кто забыл.
***- изумительная песенка. По ней ещё мультфильм сделали. А как там Татьяна Никитина восхитительно поёт! К слову, и "Брич-Мулла" ничем не хуже, хоть там и нет таких вокальных изысков.
Глава 41
17-е января. Саранск-Черемзинка
Первое мой впечатление, это пронизывающий ветер. Оказавшись на продутом перроне в пару и дыму от паровоза протаскивающего состав по соседнему пути я осознала, что так увлеклась дорогой и фактом достижения цели, что, прибыв в пункт назначения, стою и не знаю совершенно, что же теперь нам делать. Ираида дала мне адрес какой-то знакомой, но, как я поняла, это даже не её, а чья-то знакомая, то есть это от безысходности, что никого другого в этих краях она не знает, и не нашла, так, что оставим это на самый крайний случай. Вот в Оренбурге, куда мы собирались в училище, нас бы встретила и обиходила её родная тётя, младшая сестра её отца, а ещё там же живёт её двоюродная сестра по матери, с которыми по поводу нашего приезда уже даже созвонились и предупредили. Но, не сложилось... А сейчас с вокзала надо куда-то двигать, вот только, куда? Куда мне податься? Если бы я была одна, то наверно просто пешком пошла, город то не большой. А вот так с девочкой на руках? Всё! Взяла себя в руки, как Сосед говорит, холодными ладошками за тёплое Ай-Яй-Яй...
- Верочка! Ты можешь сумку взять? Она пустая почти...
- Хорошо! Мета...
- Иди за мной!
В одну руку чемодан, за спину один мешок, в другую руку второй, и меленькими шагами к зданию вокзала. Фу-у-ух! Хорошо, что здесь добрая душа скамейку поставила. А теперь быстро думаем, что нам делать!
- Мета-а...
- Да! Лапочка!
- Я в туалет хочу...
Так! Спокойно! Она ребёнок! Надо, кому-то вещи под присмотр оставить...
- Я поняла! Чуток потерпишь?
- Чуть потерплю...
- Тогда за мной! - Второй рывок со всей поклажей, уже внутри вокзала, тут вроде зала ожидания. Вот майор какой-то, лицо вроде хорошее:
- Товарищ майор! Разрешите обратиться? Главстаршина Луговых.
- Чего вы хотели?
- Вы не позволите вещи под вашим присмотром оставить, мне сестру нужно в одно место сводить?...
- А сама она не сможет сходить?
- Не сможет. Так как?
- Если не долго.
- Минут в десять уложимся...
- Добро...
Это ещё одна из проблем. Летом будет проще, одежда другая. А вот сейчас в зимнем, одна Верочка даже в туалет сходить не может. Она старается, но это физически не сделать, если вы себе представляете девичью одежду. Вот! А где здесь места сокровенные? Надо было у майора спросить, но недовольный он какой-то, спросим у других. А Верочка уже кривится, на холодном ветру резко в туалет захотелось, как замёрзла немного. Удалось всё найти и сделать. И почти не заставили ждать смурного майора.
Пришли, я его поблагодарила и усадила Верочку с вещами поблизости, а сама пошла справки наводить. Приехали мы в самую невообразимую рань. В Москве ещё четыре утра, а здесь на час раньше, а может и нет, часы я не перевела, надо будет здесь уточнить и перевести если нужно, ведь почти строго на восток ехали. Рань жуткая или ночь ещё, людей почти нет, а может здесь их вообще не много. Со всего поезда нас человек шесть вышло из всех вагонов. Народ ещё спит, даже те, у кого глаза открыты ничего толком ответить не могут. Сосед предложил найти военного коменданта, у него должна быть вся информация, не так велик город, чтобы он таких простых вещей не знал... Сосед был прав, а вот я почему-то отказалась и продолжила тыкатся по гражданским. А ведь мне ребёнка скоро кормить нужно. Вот же засада, хоть к этой тётке иди...
Наконец, нашла место сбора возчиков и попутных машин. С двумя машинами - я быстро поняла, полный облом. Обе машины грузовые и их интересует перевозка груза, а не двух девчонок. Во время метаний по площади выяснила, что нам не так уж и далеко. Сложность в том, что хоть у меня и есть домашний адрес, но будить майора как-то не очень хочется. Ведь путь к сердцу мужчины и просто хорошему к тебе отношению через его набитый желудок, а спросонья любой мужчина это даже не пустой желудок, а считайте два или даже три пустых желудка... На станции оказался кипяток, с которым мы поели остатки наших запасов, настроение сразу стало гораздо лучше. Оказалось, что через пару часов откроется камера хранения, куда мы сможем сдать вещи, чтобы с ними не таскаться первое время...
Пока сидели и ждали утра, Сосед рассказал дурацкий анекдот, про то, что Верховный Совет СССР решил переселить всех евреев в Мордовию. Но решение не приняли, потому, что так и не смогли решить - как будет называться новая республика: "Евро-Мордовская" или просто "Морда еврейская"... Дурость страшная, но смешно. И даже не название, а само то, что можно взять и переселить кого-то по национальному признаку.
Дождались открытия камеры хранения, сдали все наши вещи, я взяла только свой любимый планшет, а Верочка одну из кукол и мы пошли к нужному нам майору. Видимо комиссар, очень хорошо провентилировал наш приезд, потому, что майор встретил нас с явным облегчением, оказывается, нас ждали уже вчера, и с утра на станцию уже поехал кто-то нас встречать, но мы с ним разминулись.
Пока Верочка болтала с дежурным по штабу, проинструктированная не отвлекать и не мешать тому, во что, зная свою сестрёнку, я не очень верю, но чего уж... А я бегала и оформляла свои военные бумажки. Меня зачислили в батальон аэродромного обеспечения семьдесят третьего авиаполка, пока не расписали на конкретную должность, а временно приписали к парашютной службе. Зачислили на довольствие, взяли на все виды учёта. Снова получила втык, что не уплачены комсомольские взносы, но тут же и оформила погашение задолженности за семь месяцев и получила подписи в графе за каждый месяц. К моему удовольствию здесь никого не смущала и не шокировала моя морская форма и даже звание моё определяли без запинки, потому, что основу составляли морские лётчики моего родного Краснознамённого Балтийского флота, а один старший лейтенант даже успел до ранения повоевать на истребителе над полуостровом Ханко. Здесь вдали наша встреча была, почти, как родственника встретить. В общем, в отличие от моих предыдущих первых контактов с флотскими, здесь меня встретили удивительно хорошо, даже страшно. Мимоходом мне объяснили, чем отличаются нашивки морской авиации, что в отличие от флотских белый или серебряный вместо жёлтого или золотого цвет галуна и звезды на рукаве, а ещё, для отличия от военврачей и юристов у галуна голубой кант или просветы, если галунов несколько...
А потом мы поехали. Здесь в дали от столицы нам выпал самый демократичный транспорт этого времени (пожалуй, только телега Архипа составила бы конкуренцию), потрёпанная до полного изумления газогенераторная полуторка. И на удивление она вполне ехала, а я устроившись в кузове рядом с газогенераторной колонкой даже вроде бы чувствовала от неё тепло, но уж в любом случае, запах горящих осиновых чурбачков мне нравится больше, чем обычный бензиновый выхлоп. Сосед меня поддел, что странно бы слышать такое от начинающей авиаторши, ведь у меня вместо крови в жилах должен теперь плескаться авиационный керосин, дух от которого в его понимании куда противнее бензинового... Я даже задумалась...