— Куда?
— Куда хочешь, главное, не туда, куда он.
Я свернул в узкую улочку справа, позволив «тойоте» укатить прямо. Этот раунд мы проиграли. Минуту спустя, отыскав свободное место (куда только наша малютка и могла втиснуться), я припарковался у тротуара.
— И чего он такой подозрительный, — проворчал я. — Вряд ли ведь он едет в какой-то подпольный притон. Скорее всего — во вполне респектабельный офис или особняк.
— У подобной публики это на уровне рефлексов, — ответила Миранда. — Если чуешь, что тебя пасут — отрывайся. Даже если в данный момент ты чист, как слеза ангела. На самом деле это не так уж глупо. Особенно когда не знаешь, кто пасет.
— Мы сильно подставились?
— В принципе не очень. Полный круг не сделали, отвязались от них тогда, когда совпадение маршрутов еще можно было объяснить просто совпадением. Теоретически. А практически, конечно, эту машину придется бросить.
Подал голос комп Миранды, информируя о пришедшем сообщении.
— Следующий? — спросил я.
— Угу. Хернандес вылетел из Майами. У нас три часа, чтобы организовать ему встречу лучше, чем Оливейре.
— Ты ведь записала номер «тойоты»?
— Обижаешь, партнер. Как раз сейчас пробиваю его по базе.
— Как думаешь, номера могут быть фальшивыми?
— В принципе ничего нельзя исключать, но вряд ли. Полагаю, здесь во Фриско наши фигуранты — образец добропорядочности и законопослушания. Со всех точек зрения.
— Что ты имеешь в виду?
— Что им не с руки ссориться не только с местной полицией. Здесь вообще не их каноническая территория. Половину населения Фриско составляют азиаты, из которых две трети — китайцы. Соответственно, в первую очередь здесь сильны позиции триад. Якудза, понятное дело, тоже представлена, хотя не столь могущественна. Плюс, конечно, голубая мафия. А вот латиносов и даже, ты будешь смеяться, негров совсем немного, и они сидят тихо…
— Голубая? У гомиков тоже есть своя мафия?
— А как же! Совершенно классическая ситуация — сначала некое сплоченное меньшинство начинает бороться за свои права, или, по крайней мере, так это подается официально. Потом для помощи этой борьбе и друг другу создает свои бизнес-структуры, закрытые для посторонних. А потом оказывается, что эти структуры, с их закрытостью и завязанностью не на формальные процедуры, а на личные связи, настолько идеально подходят для криминальной деятельности, что устоять просто невозможно… В случае гомосексуалистов понятие «личные связи» обретает особый смысл. Делающий их еще сплоченнее, чем этнические группировки.
— Так что там по «тойоте»?
— Собственность «Английского клуба».
— Это действительно клуб?
— Нет, фирма по прокату автомобилей представительского класса и некоторым тому подобным услугам.
— Тогда бы им следовало назваться «Японским клубом», — усмехнулся я.
— Не хотят лезть на территорию якудзы, — ответила Миранда, и я не понял, в какой степени это шутка. — Впрочем, один «бентли» и три «роллс-ройса» у них тоже имеются. И даже один «ягуар» восемьдесят третьего года, естественно, с переделанным двигателем.
— В общем, не бедствуют. Кто владелец?
— Непосредственный или настоящий?
— Сама понимаешь, настоящий. Если его, конечно, можно установить.
— Можно, все можно. Бизнес легальный, никто особо не прячется. Фирмой владеет некто Алекзандер Бэйкер, англоязычный белый, ничем особо не примечательный молодой человек.
— Если не считать его денег.
— Само собой. Куда более примечательна фигура его дяди, Максимилиана Туссэна. Влиятельный бизнесмен, коллекционер живописи, меценат. Щедрые пожертвования Музею современного искусства Сан-Франциско. Недвижимость в разных районах города, в том числе две крупных гостиницы…
— Туссэн — это ведь французская фамилия? — я уже так привык к испанским, что в первый миг это сбило меня с толку, но я тут же сообразил: — Он гаитянин?
— Именно! Рожденный в США сын гаитянских эмигрантов. Как ты можешь догадаться — отнюдь не богатых, — Миранда повернула в мою сторону экран, на котором красовался вальяжный упитанный негр средних лет с грушевидным лицом. — Причем родился он в пригороде Майами, а в Союз перебрался уже после Отделения. Конечно, само по себе это ничего не доказывает…
— Думаешь, это и есть тот, кто нам нужен?
— Не исключено.
— Он имеет отношение к «Планете без наркотиков»?
— Формально — нет. Хотя не исключаю, что, если поднять его налоговые декларации, в них обнаружатся соответствующие пожертвования.