— А если Догерти не согласится на наши требования?
— Он согласится.
— А если? Он военный и, как я понимаю, человек чести. Пусть его представления о таковой и расходятся с мнением правозащитников. Он может жестоко мстить врагу, но не пойдет на предательство своего командира. Что ты собираешься делать в этом случае?
— Если ты имеешь в виду, не собираюсь ли я отреза́ть девочке пальцы и все такое, — ответила Миранда с раздражением, — то я еще раз повторяю тебе: я не чудовище. Это Догерти мог жечь детей в сарае. Я не причиню Элис никакого реального вреда. Но у Догерти, конечно, надо будет создать иное мнение. Возможно, немного компьютерной графики…
— Миранда, мне кажется, при всем твоем изучении психологии, ты рассуждаешь по-женски. Экстраполируешь на Догерти готовность женщины пойти на все ради своего ребенка. А он профессионал, и даже в такой ситуации будет действовать как профессионал, а не как не помнящий себя от горя отец. Полагаю, первое, что он сделает — это расскажет обо всем Туссэну. А дальше уже они разработают совместную операцию, как делает в таких случаях полиция — только им это будет еще проще, ибо они не будут ограничиваться рамками закона. И мы попадем в ловушку.
Миранда задумалась.
— Скорее всего, ты прав, — резюмировала она. — Что отсюда следует?
Вопрос был явно задан не в расчете на ответ «что из этого ничего не выйдет», так что я предпочел промолчать.
— Что необходимо уничтожить саму основу верности Дэггера. Натравить его на Туссэна и остальных боссов Альянзы. В лучших традициях айкидо — использовать силу противника против него самого.
— И каким же образом? Ты предлагаешь… — до меня стало доходить, — каким-то способом убедить Догерти, что за похищением его дочери стоят его же работодатели?
— Именно так.
— Но это же полный бред! Зачем Туссэну поступать так со своим лучшим сторожевым псом?
— Чтобы натравить его на врага хозяина. Обставив дело таким образом, чтобы виновниками выглядели, например, местные триады.
— То есть мы должны подставить Альянзу, внушив Догерти мысль, что Альянза похитила его дочь, чтобы подставить триады? По-моему, это чепуха. Тем более что ты сама говоришь — Туссэн и его сообщники живут в мире с триадами.
— Ну да. Раздел сфер влияния. Альянза не лезет в местный криминальный бизнес, ее зона интересов — Конфедерация. А здесь ее главные шишки просто живут, как добропорядочные бизнесмены. Но я не знаю, насколько Догерти посвящен в эти тонкости. А главное — он, как военный, хорошо знает, что мир — вещь хрупкая и неустойчивая, и что притвориться жертвой агрессии — классический прием тех, кто хочет развязать войну.
— Неубедительно, — покачал головой я. — Он не поверит.
— Поверит, если ему в этом помочь.
— Что ты имеешь в виду?
Миранда извлекла из внутреннего кармана коробочку, а из нее достала блестящую ампулу и продемонстрировала ее мне:
— Знаешь, что это такое?
— Очередной психотроп? Подавитель воли? Мы ведь уже знаем, что будет, если применить его к высокопоставленному служащему Альянзы.
— Фокус с гиперсенсибилизацией остроумен, но тоже имеет свои границы применимости. Сам подумай, в каких случаях нельзя создать смертельную реакцию на вещество? Ну то есть не физически нельзя, а бессмысленно?
— Если это вещество жизненно необходимо… а также если оно в норме вырабатывается в самом организме, а не вводится извне. Иначе ценный работник загнется сразу.
— Именно так. Так вот, в этой ампуле, — Миранда улыбнулась, — то, о чем столетиями мечтали миллионы некрасивых женщин и стареющих мужчин. Впрочем, отнюдь не только они. Эликсир любви. Или ее экстракт, если точнее.
— Афродизиак? — мне вдруг представилось, что это слово происходит не от Афродиты, а от Африки — вероятно, по аналогии с уродливым словечком «афроамериканец», которым в Союзе именуют негров. — Ты что, надеешься соблазнить этого Догерти и нашептать ему свою версию в постели? — я скривился;
Миранда, конечно, не была мне ни женой, ни любовницей, и у меня не было прав распоряжаться ее личной жизнью, но почему-то подобная идея, даже реализуемая в интересах дела, была мне весьма неприятна. Тут же, впрочем, нашелся и рациональный аргумент: — Если у него похитят дочь, ему будет не до секса, несмотря ни на какие ампулы.
— Угу. Для любви одного лишь полового влечения недостаточно. Нужно еще отключать разум, точнее говоря — максимально снижать критичность мышления и восприятия. Только в этом случае обычный человек начинает восприниматься, как средоточие всех достоинств и совершенств…