Алёна направилась к двери, Вилли, разумеется, развернулся за ней. Но тут мне в голову пришла странная мысль. Её непременно нужно было проверить! Я быстро подошёл к зафиксированному зверю, даже чуть наклонился над ним и громко сказал:
— Укусить!
Ну и писклявый у меня в тот момент был голос!
Но своей цели я достиг: он дёрнулся и зарычал, оскалил зубы даже.
— Э-го-го, ты что это, малой! — закричал на меня Сава, схватил в охапку и вытащил за дверь. — Ты чего зверюгу дразнишь?
— Он понял! — пропищал я. — Понял команду, Сава, Алёна Алексеевна, он понял!
— Не говори глупостей, Ёжик, — Алёна смотрела на меня недоверчиво, — Bestia humanoid этого вида почти совсем не приручается.
— Да он на кого хочешь бросился бы, — поддакнул ей Сава. — Совсем конченый он, только пристрелить. На бешенство его проверьте, док.
— Нет, — сказал я, но теперь уж совсем тихо, себе под нос, только Вилли меня и слышал, — я видел по глазам, что он понял.
— Обеденный перерыв, мальчики. — Алёна встряхнулась и снова улыбнулась нам всем как ни в чём не бывало. — Столовая, ребятки, в главном корпусе, а у вас всего час, не опаздывайте, впереди много бумажной работы.
Только выйдя на улицу, где снова лило, я понял, как на самом деле устал за эти полдня. Вилли поделился со мной дождевиком, и мы шли по плиткам дорожки, ведущей к главному корпусу, похожие на кислотно-зелёную гусеницу, что-то вроде табачного бражника.
Тут нас догнали Анка с Ксанкой.
— Эй, вы кудай-то? — спросила Анка. Я понял, что это она, по жёлтым резиновым сапогам, которые были на ней с утра. Только их мне и было видно из-под полы дождевика, которую я приподнимал локтем. Ксанка носила красные резинки.
— В столовую, у нас только час на обед, — ответил Вилли. По его лицу было заметно, что и у него столько впечатлений, что за час они никак не выветрятся: щёки бледные и губы совсем синие, что с ним случалось от сильной нервотрёпки.
— Тю, — сказала Ксанка, — так вы длинным путём идёте. Айда за нами, лошарики, мы проведём вас напрямик.
Её сапоги соскочили с плиток на газон, и я застонал — мои кроссы только-только начали обсыхать, а тут снова набирай воды по полной.
Но, с другой стороны, Анка и Ксанка никогда не подводят в части разведки — они привели нас с Вилли к неприметной двери сбоку серого здания главного корпуса Конторы. На ней, разумеется, было написано «Не входить. Только для допуска „A“», а чёрт его знает, был ли у нас этот допуск «А», но близнецам такие надписи нипочём. Бабушка бы сказала «как комар чихнул». Вилли затормозил было, но я его подтолкнул, и мы наконец смогли стащить с голов треклятый дождевик. В коридорчике за дверью было темновато, раздавалось тихое ровное гудение и узкая лестница круто взмывала вверх.
— Вы точно, девочки, знаете, куда идти? — обеспокоенно спросил Вилли.
Ксанка состроила презрительную рожицу, но ничего не сказала. Ксанка и Анка — наполовину китаянки. Их мама познакомилась с отцом, пока училась в Пекинском университете в аспирантуре, но потом как-то у них не сложилось, так что близнецы всю жизнь проводили полгода в Пекине, полгода в Москве и иногда в самые неожиданные моменты забывали русские слова.
Пока Вилли сворачивал мокрый дождевик, Анка уже махала нам с лестницы. Мы поторопились подняться за ней и оказались в узком техническом коридорчике, расположенном вдоль глухой стены, за которой гудение, слышное и снизу, раздавалось ещё отчётливей.
— Что там? — спросил я.
— Лаборатория Громова, — ответила Анка громким шёпотом. — Давайте, не будьте тормозами.
Девчонки неслышно проскользнули в самый конец тёмного коридора. Здесь было две двери: одна, более массивная, явно вела в лабораторию с гудением, а вторая — обычная стекликовая. Анка приложила к ней свой элключ, и та шустро отъехала в сторону.
Мы оказались в большом холле у самой столовой! Вот это да! Народу здесь было порядком, но, кажется, никто не обратил особенного внимания на то, что практиканты выходят из технического коридора, — все были заняты своими делами, обменивались новостями, садились компаниями за столы. У кассы скопилась длинная очередь, человек в двадцать, зато почти из самого её начала нам помахала Маша.
— Отлично, — ухмыльнулась Анка, — короткий путь привёл нас к победе!
— Ну, рассказывайте, — сказала Маша, когда мы набрали еды, расплатились и уселись в углу за большой стол. — Как первый день?
— Парни — лохи, — ответила Ксанка категорично. — У них там медведи, лисы, а у нас котятки и ми-ми-ми.