Альберт мрачно посмотрел на него и говорит:
«Знаете что, пастор, я не люблю этаких шуток!» — а про себя думает: «Как это пастора угораздило так нализаться?»
«Разве мы не повенчаны?» — спрашивает Минни.
Пастор отрицательно качает головой.
«Разве я не миссис Махан?»
«Нет, — отвечает он, — вы только мисс Дункан».
«Да ведь вы же сами нас повенчали», — говорит она.
«И да и нет», — отвечает пастор.
Когда он, наконец, рассказал им в чем дело, Альберт надел сапоги, и они отправились вместе с пастором, чтобы законно обвенчаться. Альберт Махан частенько говорил потом, что не каждому доводилось два раза венчаться на острове Мак-Джилле.
Через шесть месяцев вернулся домой Эдди Трой, и его тоже обвенчали вторично. Но Самуэль Дэнди отправился в плавание на три года, и его судно не вернулось в срок. Как на грех у его жены на руках был двухлетний ребенок, ожидавший возвращения отца. Шли месяцы, бедная жена худела и страшно беспокоилась.
«Я думаю не о себе, — бывало, говорила она, — а об этом бедном малютке без отца. Кем он будет, если что-нибудь случится с Самуэлем».
Ллойд занес «Логбанк» в список погибших судов и перестал выплачивать его жене половину жалованья. Вопрос о законности ребенка так ее мучил, что когда была потеряна всякая надежда, на возвращение Самуэля, она вместе с ребенком утопилась в озере. Но вот тут-то и начинается самое главное несчастье. «Логбанк» вовсе не погиб. Вследствие всяких неудач и частых задержек он сделал такой крюк, какой приходится делать судам, быть может, раз в пятьдесят лет. Вот, вероятно, радовался при этом дьявол! Когда Самуэль вернулся и узнал ужасную новость, — у него что-то случилось в мозгу и в сердце. На следующее утро его нашли на могиле жены и ребенка, где он пытался покончить жизнь самоубийством. Никто еще никогда так страшно не умирал на острове Мак-Джилле. Он плевал пастору в лицо, ругался и так кощунствовал перед смертью, что все окружающие дрожали от ужаса.
И все-таки, несмотря на это, Маргарэт Хэнэн назвала своего первого сына Самуэлем.
Ничем нельзя объяснить упрямство этой женщины. У нее была какая-то болезненная потребность назвать ребенка Самуэлем. Ее третий ребенок был, к счастью, девочкой, которую она назвала своим именем, но четвертый ребенок был опять мальчиком. Несмотря на все эти несчастья, она непременно решила назвать ребенка Самуэлем в честь рокового брата. Теперь все стали ее избегать даже в церкви. Мать Маргарэт прямо сказала, что если та назовет ребенка этим проклятым именем, — она никогда не будет с нею разговаривать. И старуха сдержала слово, хотя прожила еще тридцать лет. Пастор согласился окрестить ребенка каким угодно именем, кроме Самуэля. Все другие пасторы на острове Мак-Джиллг говорили то же самое Маргарэт Хэнэн хотела даже подавать на них в суд, но потом взяла и отвезла ребенка в Бельфаст; там его и окрестили Самуэлем.
Ничего плохого не случилось. Весь остров был поражен. Мальчишка рос и чувствовал себя превосходно. Учитель не мог им нахвалиться. К всеобщему удивлению, ребенок даже не хворал никакими детскими болезнями. У него не было ни кори, ни свинки, ни скарлатины. Он был абсолютно невосприимчив к болезням. У него никогда не болела голова, никогда не стреляло в ушах, у него на коже не было никогда ни одного чирия или прыщика. Мальчик всех превзошел в учении и в атлетике. Он и ростом был выше всех своих сверстников.
Маргарэт Хэнэн торжествовала. Этот удивительный мальчик был ее сыном и вдобавок носил ее любимое имя. Все родные и знакомые, за исключением ее матери, помирились с ней и признали, что они ошибались, хотя некоторые старухи продолжали упорствовать и мрачно шушукались между собой за чашкой чая. Мальчик был слишком необыкновенный, чтобы долго жить, а кроме того, проклятье, несомненно, тяготело над ним. Молодежь стояла за Маргарэт и смеялась над суевериями; но старые вороны продолжали каркать.
После этого родились другие дети. Пятым ребенком был опять мальчик, которого Маргарэт назвала Джэми, а затем одна за другой родились три девочки — Алиса, Сара, Нора; затем мальчик Тимоти и еще две девочки — Флоренс и Кэтти. Кэтти была одиннадцатой и последней. Маргарэт Хэнэн в тридцать пять лет на этом решила остановиться. Нужно сказать, что она верой и правдой послужила острову. У нее было девять здоровых детей. Все они быстро развивались. Маргарэт казалось, что рок вполне удовлетворился гибелью двух ее мальчиков. У нее было девять детей, но один из них назывался Самуэлем.
Джэми решил сделаться моряком, не по своей, правда, воле, а потому, что на острове Мак-Джилле установился обычай отправлять младших сыновей в плавание, а старших — сажать на землю. Тимоти последовал примеру Джэми, и когда тот в первый раз принял командование пароходом, вышедшим из Кардифа, Тимоти был младшим помощником на большом парусном судне. Но Самуэль не имел особенной склонности к оседлой жизни. Ферма мало его привлекала. Его братья стали моряками не по склонности, а потому что это был единственный способ прокормить себя и семью; он же, который в этом не нуждался, завидовал им, когда они возвращались из плавания и, сидя у очага, рассказывали о своих приключениях и о чудесах далеких стран.