— Почему мы не сделали этого месяц назад? — выдохнула Лили, когда он, наконец, вошел в нее, заполнив ее полностью.
— Тогда сейчас это не стало бы для тебя таким подарком. Видишь? Если со мной по-хорошему, это всегда окупается.
— Посмотрим.
Единственным словом, которое приходило на ум человеку, встретившему Марка впервые, было слово «грубый». Он производил впечатление грубого парня. С интересным типом красоты. Не совсем обычным. Нос в одном месте явно был сломан, сбоку на подбородке виднелся маленький шрам. Марк был высоким, но не чрезмерно. Наверно, где-то метр восемьдесят пять. У него были тёмные волосы и сильный загар, словно он целыми днями сидел на солнце. Это делало его нежно-голубые глаза неимоверно пронзительными. Вдобавок ко всему, у него были мускулистые руки, крепкое телосложение, он был вспыльчив и часто матерился — описание «грубый» подходило ему практически идеально.
Так что ее совсем не удивило, что секс с ним тоже оказался грубым.
Пока его бедра бились о ее бедра, у нее не было времени думать о том, как он с ней груб. Марк выколачивал из нее здравый смысл и способность рассуждать логически. Он проделывал какие-то особые манипуляции бедрами, — плавное движение, при котором он отстранялся, почти выскальзывал из нее, а затем дюйм за дюймом вколачивался обратно, но быстро. Очень быстро.
Ее спина начала выгибаться, все ее тело стремилось к небесам. Стремилось к блаженству. Лили обхватила ладонями груди, придерживая их, поскольку грудь тоже поднималась все выше и выше. Затем она почувствовала у себя на груди его руку, он резко пихнул ее вниз, вынудив всем телом прижаться к матрасу. Его рука не двигалась с места и так сильно давила сверху, что Лили даже пошевелиться под ней не могла.
— Куда-то собралась, дорогуша? Сегодня ночью ты вся моя, — прорычал он, наклонившись к ней, и его бедра увеличили темп.
— Да. Всю ночь. Пожалуйста, всю ночь, — отозвалась она.
Наконец его рука перестала давить ей на грудь, он схватил Лили за подбородок и, впившись пальцами ей в щеки, заставил ее посмотреть ему в лицо.
— Думаешь, ты выдержишь такое всю ночь?
— Думаю, я хотела бы попробовать.
Марк перестал двигаться, чем совершенно ее шокировал. Было такое чувство, будто он перекрыл ей кислород. Она все еще искала губами воздух, когда он схватил ее за ногу и, перекинув ее на другую сторону своего тела, вынудил перевернуться на бок. Решив, что знает, чего он хочет, она подняла ногу, собираясь встать на колени, но он не обратил на это внимания. Держась обеими руками за ее бедро, он стал вколачиваться в нее с еще большей силой. Она закричала, уцепившись за край матраса и держась из последних сил.
— Черт возьми, Лили. Бл*дь. Бл*дь, — простонал он.
Лили почувствовала, что полностью утратила какой бы то ни было контроль, ее насадили на невероятно огромный член и трахали так, словно за что-то наказывали. И это было самое крутое ощущение на свете. Она прижалась щекой к матрасу, немного приподняв бедра. У нее не осталось никаких рычагов воздействия, ничего из того, что она могла бы сделать в ответ, но она могла отдать ему всю себя без остатка. Постараться и, насколько это возможно, продлить его удовольствие.
«Он сказал «всю ночь»«.
Затем она почувствовала, как Марк снова наклонился к ней, его рука скользнула по ее бедру, следуя по изгибу к низу ее живота. Его грудь коснулась ее спины, и в тот же самый момент его пальцы дотронулись до влажной, ноющей плоти у нее между ног. Пробежав свободной рукой по ее лопаткам, он ухватился за ее плечо, и воспользовался ею в качестве опоры. Использовал ее же собственное тело для того, чтобы его бедра могли отбойным молотком долбиться об ее задницу, а пальцы в это время очень наглядно демонстрировали ей, кто здесь всё контролирует.
Когда Лили кончила, это было похоже на взрыв. Прошло так много времени с тех пор, когда у нее был последний оргазм, и, черт возьми, он просто офигительно ее трахнул. Она вкркнула, содрогаясь под ним всем телом, пальцы сжимались и разжимались, все до единой мышцы тела сокращались и вибрировали. И все же Марк не переставал двигаться. Он замедлился, почти массируя ее изнутри своим членом, но не остановился. Даже когда все её тело обмякло, и она хватала ртом воздух, безвольно свесив с кровати одну руку.