Я встал и прогулялся по кораблю, вышел на лётное поле. Космодром был незнаком – мы явно куда-то переместились. Присев на ступеньки, я вынул Гоги из Котомки. Он там просидел 12 часов и теперь обиженно дулся. Я вытащил из мешка курицу, чем поправил его настроение. Курица, предчувствую судьбу, кинулась бежать. Гоги позволил её отбежать, потом взлетел (он начал летать!) и кинулся ястребом. Он сбил её в полёте (взрыв из перьев), сделал невероятный боевой разворот и закружил над тельцем. Курица уже беспомощно лежала – затухающе помахивало одно крыло. Гоги сел прямо на тело и начал его рвать – одна голова ест, другая смотрит по сторонам, потом – наоборот.
Я дал ему немного поесть, потом сказал:
- Гоги, - он поднял обе головы, - иди ко мне.
Он помедлил, потом подпрыгнул, сделал несколько взмахов крыльями и спланировал на подставленное предплечье (я подставил его безотчетно, повинуясь мелькнувшим в сознании кадрам охотников с соколами). Глядя в две пары крупных глаз, сказал:
- Мне нужно, чтобы ты взлетел и посмотрел вокруг. Где все наши? – приказ был дурацким, но другой формулировки в голове не сложилось. Гоги как будто меня понял – когда я подбросил его в воздух, он взлетел и стал набирать высоту, описывая надо мной спираль. Я прикрыл глаза и сосредоточился на зрении Гоги. И даже почувствовал удовольствие от полёта – наше с Гоги. Космодром был просто гигантским – стояли группами корабли, ряды ангаров, вышки, антенны в сферических экранах, вдалеке – военные корабли. Возле домика за забором – движение. «Лети туда», - мысленно приказал я Гоги, и он полетел.
Там были наши. За забором в земле была дыра, вокруг которой стояли бойцы. Значит, туннелепроходчик уже внутри, и я знаю в какую сторону он движется. Я сказал Гоги снижаться – и он полетел к Солёному (не зря тот их – Гога и Магога – кормил!). Гоги сел ему на плечо.
- Что, хозяин проснулся! Сейчас слетаем. Да, товарищ лейтенант? – Получив кивок, Солёный сел на гравилёт, а Гоги сорвался с плеча. Ну точно, захотел паршивец узнать кто быстрей! Солёный также понял это намерение, и газанул, осторожно облетая птицу по дуге. Гоги проигрышем явно расстроился. Солёный поздоровался со мной, потом попытался утешить Гоги:
- Ничего, Гоги, вырастишь, ещё погоняемся. - На что Магог проскрипел:
- Погонямссса!
- Нет, ты слышал?! Ты слышал?! – Солёный задохнулся от восторга. - Он говорит!
- Он просто попугай! – я тоже был рад, но в разумность речи верить не спешил. - Он просто повторяет за тобой. Попугайничает.
Моё объяснение не убедило Солёного, но спорить он не стал. Я сказал Гоги:
- Доешь свою курицу, прилетай к нам.
Пока мы добирались до Центра управления безопасностью космодрома, Солёный рассказал в двух словах то, что я проспал. Оказывается, Кузнец в Игре был пилотом-перехватчиком противокосмической обороны и имел такой же как у меня навыки «Атмосферный и низкоорбитальный истребитель» и «Пилот внутрисистемного космического корабля» - оба в ранге «профессионал». (Хм! Оказывается, не один я полон сюрпризов!) Он и перегнал «Странника» сначала на наш первый космодром (забрать туннелепроходчик), затем на самый перспективный пункт на карте – на средний гражданский космодром, расположенный бок-обок с крупным военным космодромом. Бойцы отработанным методом проникли в Центр управления безопасностью гражданского космодрома, Бессеребренников его взломал (в голосе Солёного впервые появилось уважение к капитану). Затем вместе с Сашей-радистом («Представляешь, он тоже – не бестолочь!») они подломили защиту у почти всех крупных гражданских кораблей («Здесь одни грузовые»).
- А мы уже прошли немного в сторону их военного космодрома, - закончил рассказ Солёный, когда мы приземлились за оградой Центра безопасности.
- О, Чубака проснулся! – Забава, а за ним все бойцы обступили меня и дружески похлопали меня по плечам и спине, постискивали ладонь.
- Чубака, - Урал тоже был рад меня видеть, - там тебя капитан несколько раз спрашивал, - и кивнул головой в сторону домика.
Бессеребренников и Саша сидели каждый за своим ноутбуком.
- Здравия желаю! Я вижу, вы обзавелись ещё одной машинкой?
- Привет, Чубака! Да. Саша вот нашёл в каюте «Странника» ещё один ноут, и нам удалось его подломить и русифицировать, - за небрежным рассказом Бессеребренникова чувствовалась профессиональная гордость.
- Круто! – их успех следовало поддержать, тем более что это был явный успех.