Я даже обалдела. Это же апартаменты! Здесь жить можно.
— Сюда заходит начальство? — сразу напрашивался именно этот вопрос.
— Почти никогда, — ответила Марта, проводив меня в кухонный уголок. — Здесь моя светлица, теперь и твоя. Запомни, Катька – стерва. У неё всплески агрессии, извиняться она не будет. Стёпа очень спокойный, но может навалять работникам, точно не нам с тобой, обычно дрючит охрану. У меня муж — начальник охраны, Серым зовут, там у них очень строгая дисциплина. Компания живёт как семья, не удивляйся, что тебя будут любить и как к родной относиться.
— Скажи… Как бы это спросить. Я поняла, что отношения необычные…
— Мы не секта, просто здесь работают родственники. Дальние, ближние, друзья родственников, родственники друзей родственников. Все друг друга хорошо знают и часто даже отчества не употребляют, так, по именам.
— Я не родственница, — тихо отметила я.
— Здесь почти восемьдесят процентов мужичков работают, глядишь замуж выйдешь, — усмехнулась Марта и включила кофеварку.
Действительно всё было очень странно, но работа, в принципе, обычная. Договор я не посмотрела, взяла с собой домой для изучения. До обеда с Мартой сидела. Когда вернулась Екатерина Евгеньевна, Марта сбежала, оставив меня одну.
Мне даже пришлось начальнице кофе принести. Кабинет у неё в зелёных тонах, очень уютный, на большом окне — портьеры бархатные. Если честно, как в лесу, и хвоей пахло, что напоминало мне о Гоше.
И тоска брала. Давно так не тосковала о нём.
Чтобы успокоиться, посмотрела в телефоне на фото Иринея.
Екатерина свою агрессию ни разу не показала за день, только строго велела сходить на обед, чтобы перед Степаном стыдно не было.
И я пошла.
Только из приёмной вышла, сумочку на плечо накинув, как наткнулась на улыбчивого Михаила Васильевича. И Марта тут же прискакала.
Нет, всё же нужно смириться с некоторыми странностями фирмы. Можно же привыкнуть. В конце концов, если прохода давать не будут, стукануть начальнице.
А деньги нам с Иринеем нужны. Я всё же мечтала о своей машине, а тратить Гошины миллионы так и не привыкла, вдруг придётся отчитаться за каждый рубль, а я и так потратила больше, чем планировала. Самой нужно шевелиться. И я старалась ловить удачу за хвост.
Это большое везение — работать в такой фирме и в таком коллективе.
— Я провожу, — предложил свой локоть Михаил, поглядывая на меня хитрыми серыми глазами.
— Как будто без тебя не справимся, — дерзко стукнула его по локтю Марта и взяла меня под руку.
Я сделала вид, что ничего не знаю, не в курсе, как себя вести, натянула улыбку и пошла за Мартой к лифту.
— Кормят бесплатно в любое время суток. Фирма двадцать четыре часа вкалывает. Когда у нас ночь, у людей на другом конце планеты жизнь только бурлить начинает. А мы с западными клиентами работать начали.
Она всё время говорила, я пыталась запомнить, но мужчины, которые заходили в лифт, вставали к нам лицом. Марта их будто не видела, а мне становилось жарко под такими изучающими взглядами.
Вот к этому будет нелегко привыкнуть.
И будь я свободной, может, и порадовалась бы, а так пришлось без улыбки закинуть кверху голову и одарить мужчин злым, неприступным взглядом.
Это только улыбки на их лицах вызвало.
Лица… Если только все родственники, иначе оправдать такую красоту сложно. Словно мужчин в эту компанию подбирали по стандартам современной красоты. И вроде все разные: брюнеты, блондины, но какие-то… смазливые.
Может, не стоило приходить сюда устраиваться?
Вдруг не выдержу и найду себе кого-нибудь. Но Марта ведь как-то выдерживала. А! У неё муж… А начальница ревновала к боссу, так что и любовник, походу…
Почему нельзя устроиться на работу и только работать, зачем этот коллектив мне вообще сдался?
Зачем я выбрала профессию, с которой на дому работать нельзя?
Потому что, когда шла учиться на секретаря, точно была уверена, что буду в гимназии работать, где восемьдесят процентов работников как раз женщины, а не как здесь.
Мне казалось, этот лифт никогда не приедет на первый этаж. Взгляды меня терзали, раздевали, ласкали, влекли и соблазняли. И даже голос Марты терялся в какой-то пелене.
— Господа, выходите уже! — рявкнула блондинка и чуть ли не пинка дала мужчинам, чтобы они нас выпустили.
— Значит, так, — шептала мне на ухо Марта. — Если кто-то пристаёт, навязывается, если работать из-за этого у нас не хочется, сразу к Екатерине подходишь и жалуешься. И всё! — Она оторвалась от меня и уверенно кивнула головой. — Даже смотреть забудут в твою сторону.