Амр в коридоре тоже навострил уши, улёгся удобнее. Ро присела рядом.
Кхар без утайки хвастался всем, что он повидал.
За горами, где находятся их пещеры — лежит пустыня, раскинулись бескрайние пески. Дальше к югу каменистая степь, ещё дальше горы, за ними дождевые леса и море. На краю лесов пасётся так много великанов, что они сплошь покрывают морское побережье. Над ними летают бесчисленные тучи крыланов. Там жить сложно.
Здесь крыланов и великанов гораздо меньше, во время охоты надо просто прислушиваться, поглядывать по сторонам, не зевать и вовремя удирать.
Рассказывал вождь увлекательно, он находил в своих странствиях много разных диковинок.
В одном месте из земли бьют потоки горячей воды, взлетают высоко вверх, копятся в каменных углублениях. Там хорошо купаться, вода тёплая. Кошки пренебрежительно фыркнули. Лучше умываться языком и лапкой, а не противной, мокрой водой.
В другом месте бродят мелкие чешуйчатые звери, выглядят грозно, а на самом деле такие медлительные, что их легко ловить, и они вкусные. Кошки жадно облизнулись.
А ещё на юге растут сладко пахнущие цветы. От их запаха может закружиться голова, и пропасть вдруг покажется канавкой, которую легко перепрыгнуть. Кошки зябко поёжились.
Вождь рассказывал о драках и победах. Он так увлёкся подробностями, что вскочил, запрыгал, размахивая лапами и красуясь. Оступился, грохнулся с камня на спину. Кошки смешливо зафыркали.
Кхар вскочил, сердито оглядел их, зашипел. Затем посмотрел, как они веселятся, тоже зафыркал, закашлял. А потом и захохотал.
Кошки вздрогнули, шарахнулись в разные стороны. Они впервые услыхали такие звуки, да к тому же от кого! От хорошо знакомого, властного друга! Кхару стало ещё смешнее, он захохотал громче.
И трясся от смеха ещё долго после того, как взобрался обратно на свой камень, рискуя свалиться с него снова, уже от буйного веселья.
А затем продолжил рассказывать.
Единственно, о чём не распространялся вождь — о прошлых любовных победах. Пусть нынешние красавицы не ревнуют больше, чем нужно. Рассказы о кошках вождь приберегал для мужских посиделок.
Амр тоже зафыркал в коридоре, тихонько, чтобы не привлечь внимание. Смеялся, но больше восхищался. Вот он, Амр, только мечтает, а Кхар взял и сделал. Может, и ему тоже — взять и сделать? Ага, с такой ногой. Он уже однажды попытался, сбегал в дальнюю степь. Ногу повредил, на врагов нарвался, еле живым ушёл. Увы и ах, пока он не выздоровеет, из пещер — ни ногой.
Молодой скальный грустно вздохнул. Сестра безмолвно потёрлась плечом о его плечо.
— А молодой Амр всё равно круче! — неожиданно брякнула молоденькая рыжая красавица, нынешняя любимая подруга вождя.
— Что-о?! — Кхар даже приподнялся на локте и рявкнул, но затем снова улёгся, подобрал под себя лапы, спросил опасно спокойным голосом.
— Кто так сказал?
— Все говорят! — выдала чёрно-белая, предыдущая любимица.
Фах рассказывал своей кошке, Ро — двум-трём подругам, Вай — ещё кому-то, Хуш вообще болтал направо и налево.
— И чем же таким он круче?
Кошки загалдели наперебой.
Амр изобрёл загонную охоту, Амр замечательно поёт, Амр умеет лучше всех смотреть «вторым зрением», наконец, Хуш ещё рассказывал, как Амр в одиночку обратил в бегство целую стаю врагов.
Кхар подскочил на камне и тут же осел на задние лапы. Он испугался. И немедленно разъярился.
Власть — это лучшие кошки, много. Лучшая еда, тоже много, и самому охотиться не надо. А ещё — долгая жизнь, потому что никто не осмелится проверять, насколько он боеспособен. Его охраняют молодые соплеменники, на него древние законы не распространяются.
Взбешённый вождь длинным прыжком слетел с камня и понёсся по пещере, раздавая мощные оплеухи.
— Я вам покажу, кто тут круче всех! Кто самый главный в стае!
Кошки прыснули по сторонам, прижались к стенам.
И тут разъярённый Кхар заметил в коридоре Амра. Тот немедленно пожалел, что не скрылся вовремя. А теперь было поздно.
Прижав уши, свирепо оскалившись, главный в стае неторопливо надвигался грозной грудой мышц. В горле вождя клокотало глухое рычание, оно словно раздавалось сразу со всех сторон.
Амр оглянулся через плечо.
На знакомый призыв из пещеры молодых котов высунулись все, кто там был. И точно так же глухо заворчали.
Путь назад был отрезан.
Напрасно один глупый скальный от нечего делать выдумал, будто любит их всех. Он никогда не бегал к сверстникам в общую пещеру, не мерился силой ни глотки, ни мышц, ни мужского стебля. Не играл с ними, не болтал, не хвастался. Они тоже относились равнодушно, в лучшем случае не замечали. А теперь считают его чужим.