Тут издалека послышались скрип открываемой двери и невменяемые голоса Вадика и Светки. Оказывается, пока я тут душу наизнанку выворачивала, центрифугу остановили. Низкий и рослый заглядывали в крошечную кабину, откуда раздавалось визжание и басистый смех. Эти двое требовали еще. Низкий повернулся к нам и спросил у Максима, можно ли еще. Максим кивнул и тяжелая металлическая дверь закрылась. Центрифуга снова начала набирать обороты.
Он повернулся ко мне:
- Значит, все дело в сексе? Ну, так почему бы не завести себе любовника?
- Не могу.
- Почему?
- Не знаю. Я даже подумать об этом не могу. Мне это кажется каким-то грязным, не знаю... Глупо звучит, но мне казалось странным прятаться и скрываться, как будто нам по десять лет, и мы играем в «казаки-разбойники». Стирать смс и звонки, прятаться по машинам и съемным квартирам. Мне противно. Хотя я не осуждаю тех, кому это нравится. Наверное, это - на вкус и цвет.
Тут я чувствую его взгляд на себе, как нечто осязаемое - он смотрит на меня так, словно прикасается ко мне, и под этим прикосновением я - словно голая. Я почувствовала, что краснею.
- Моя очередь задавать вопросы, - выпалила я, бросив быстрый взгляд на центрифугу, которая уже разошлась не на шутку. - Чьё это? - и я обвела взглядом все вокруг нас.
Максим сначала долго ничего не говорил и все смотрел на меня, задумчиво и серьезно, а затем словно опомнился.
- Что? Центрифуга?
- Нет. Вообще всё. Весь санаторий. Кому принадлежит «Сказка»?
- Одному человеку, который уже давно не живет в России.
- Это не ответ на мой вопрос.
- Не ответ, - согласился Максим. - Но это все, что я могу Вам рассказать.
Мы замолчали, глядя друг на друга так, словно играли в покер, или какую-то другую игру, где требуется распознать блеф. Он рассматривал меня и о чем-то думал. Я же думала о его губах и скулах.
- Хорошо, - сказала я. - Тогда у меня другой вопрос - что написано у тебя на шее?
Тут Максим улыбнулся, и в глазах его сверкнула совсем не детская похоть.
- Для того чтобы ответить на Ваш вопрос, Марина Владимировна, мне нужно раздеться. А я не привык раздеваться перед теми, к кому я обращаюсь по имени отчеству и на «вы».
- Ладно, заинтриговал - теперь Марина и «ты». Показывай.
- А как же выпить на брудершафт и поцеловаться?
- Обойдешься.
Он засмеялся.
- Нужно со спины смотреть, иначе сложно читать, - сказал он.
Я обошла его. Максим всего на полголовы выше меня, но для того, чтобы прочесть надпись мне пришлось подойти совсем близко. Он расстегнул молнию толстовки, я подцепила пальцами ткань, которая хранила тепло своего хозяина, и отогнула ворот. И первым сработало не зрение, а обоняние - нагретый теплом тела, спрятанный под одеждой, аромат его тела вырвался на свободу и нежно окутал меня, пробираясь внутрь моего тела. Каким же пленительным был этот запах. Я привыкла к тому, что мужское тело, потрепанное жизнью, закаленное временем, пахнет ленью, скукой и алкоголем. Но крепкое, жилистое тело, чье тепло поднималось по моим пальцам, пахло молодостью, азартом и сексом. Внизу живота приятно защекотало, и я улыбнулась.
- Ты чего там улыбаешься? - тихо спросил он.
- Тебе-то откуда знать, что я делаю за твоей спиной?
- Слышу и чувствую, - ответил он с улыбкой.
- Не мешай, - снова улыбнулась я и услышала его смех в ответ.
«Господи, Марина, ему даже восемнадцати нет!» - подумала я и отогнала развратные мысли, сулившие мне если не срок, то несколько недель бессонных ночей и угрызения совести. Я дала себе мысленную оплеуху и посмотрела на шею.
«И началась самая увлекательная из охот...» - конец фразы прятался под воротником футболки. Я запустила палец за край и попыталась отогнуть её, но тут его рука легла на мою.
- Подожди, подожди...
Он повернулся ко мне - легкая тень самодовольной улыбки все еще оставалась на его губах, но уже была слабой, как еле уловимый запах сгоревшей спички в комнате, где горят свечи: - Ты не знаешь, чем заканчивается эта фраза?
Он все еще держал меня за руку и так внимательно рассматривал мое лицо, что мне стало неловко.
- Нет, - совсем тихо сказала я, становясь совсем маленькой под его взглядом. - А должна? Откуда это?
- Из книги.
- Что за книга?
- Не одна. Я лично знаю о трех книгах[1], где упоминаются эти слова, но вероятно подобные мысли можно встретить гораздо чаще.
- И чем же она заканчивается?
Тут он поднес мою руку к своим губам и медленно провел по ним подушечками моим пальцев. Я ощутила тепло его дыхания, и тут мое тело потянулось к нему - рука дрогнула, но не отодвинулась, продолжая гладить нежный бархат его губ, зрачки расширились, глаза вцепились в прекрасное лицо и беззастенчиво ласкали каждую линию, низ живота вспыхнул жаром. Я провела языком по пересохшим губам, он зеркально повторил это же движение и наклонился ко мне. И за мгновение до того, как наши губы соприкоснулись, в моей голове, словно стрелы, полетели мысли, ясные и четкие - я - взрослая женщина, он - несовершеннолетний и, по сути, еще мальчишка. Он манипулирует мной, а я ведусь, как безмозглая овца. Он прекрасно знает, на что нажать, а я позволяю ему делать это. Он играет моими желаниями, манипулирует инстинктами, а я веду себя как похотливая сука.