- Непростительно много. Но не суть. Суть в том, что когда мы начали запускать сюда взрослых, мы открыли поразительный побочный эффект от «Сказки». И это гораздо круче обезболивающего под давлением.
Второй чулок пополз вверх по моей правой ноге.
- И что же это? - спросила я, чувствуя, как улетучивается возбуждение. Как на трон снова восходит страх. Зачем он одевает меня? И зачем парню с безупречным вкусом в одежде напяливать на меня дешевые чулки, в которых в свое время ходили списанные со счетов портовые проститутки?
- Это то, что я обещал тебе, Кукла, - он снова посмотрел на меня. Его возбуждение тоже сходило на нет, только оно уступало место не страху. - Я обещал тебе восхищение твоей дочери. Я сказал, что объясню, как тебе вернуть её расположение и уважение. Для этого всего лишь нужно очистить твои мозги от той дряни, что ты годами складывала туда. Ты перестала понимать суть вещей, перестала отличать важное от второстепенного, перестала слушать и навострилась говорить громче собеседников. Ты перестала быть человеком и стала куклой. Она видит это. Она лучше взрослых замечает мертвые глаза и тупые головы. Поэтому она не хочет быть тобой.
Защелки правого чулка закрылись. В руках Максима появились черные атласные мини-шорты, чуть больше трусов что сейчас были на мне, и, надевая их, он тихо продолжал:
- И именно потому, что я восхищаюсь тобой, я дарю тебе это, понимаешь, Кукла? Понимаешь, что я восхищаюсь тобой? Восхищаюсь настолько, что готов дать тебе самое важное, что есть в твоей жизни - тебя. Я хочу вернуть тебя на пьедестал, чтобы преклоняться перед тобой.
- Максим, ты о чем? - спросила я, чувствуя холодный пот на спине.
- Очищение - путь сложный и болезненный, но в итоге, поверь мне, ты будешь благодарить меня. Состоит он из трех, - он задумался, подбирая нужное слово, а я холодела внутри, глядя на его спокойное лицо, - назовем это этапами: очищение страхом, очищение стыдом и очищение болью.
- Максим... - тут он поднялся на ноги и потянул меня за собой. Я встала, судорожно заглядывая ему в глаза. - Что ты такое гово...
- Если бы ты знала, как я надеялся, что страха тебе хватило, - он поднял на меня серые глаза, в которых была искренняя грусть. Этот взгляд заставил меня закрыть рот. Он натянул на меня шорты и опустился вниз, нагибаясь за корсетом из ярко-красного шелка.
Глава 7. Звери
Мы шли по шумному коридору, где не было ни души, но откуда-то лился громкий смех и музыка. Где-то за стенами пробегали раскаты смеха, свист и смех. Где-то гудела и веселилась толпа. По дороге я не удержалась и все же начала, в очередной раз, торговать собой. На сей раз, в ход пошла не только задница. Максим ничего не отвечал и на все мои предложения либо отмалчивался, либо ехидно улыбался.
Коридор закончился, и мы оказались в крохотном и очень темном закутке, больше смахивающем на тамбур - узком и длинном. Здесь голоса стали громче, и сильно чувствовался запах сигарет. Она стена полностью отсутствовала, и её заменяла высокая тяжелая портьера, похожая на занавес. Голоса лились из-за неё.
- Где мы? - спросила я. Голос мой дрожал, руки тряслись.
Максим ничего не ответил. В этот момент за занавесом раздался взрыв хохота, визга и улюлюканья. Я подпрыгнула, Максим дернулся и крепче стиснул мою руку. Внезапно из ниоткуда выросли двое. Один из них больно схватил меня за предплечье. Я пискнула, обернулась на него, а затем на второго - это были мужчины с холодными глазами и непроницаемыми лицами, до того спокойными, что от них становилось жутко. Это были охранники. Из той же породы, что стоят на входе в «Сказку» - лица у них разные, а выражения на них одинаковые.
Как только один из них схватил меня, Максим сразу же отпустил мою руку.
Все движения были быстрыми и слаженными, словно репетировались неоднократно, и эта слаженность наводила на жуткие мысли.
Максим исчез куда-то, но ненадолго. Буквально через минуту он снова стоял передо мной. В руках у него красовалась пара туфель на высоком каблуке и платформе, такие, в каких обычно зажигают стриптизерши, и что-то яркое, разноцветное и маленькое в другой руке. Максим сел на корточки у моих ног и, бережно обувая меня, заговорил тем тоном, что предполагал - мы здесь вдвоем, верзил за твоей спиной можно не считать:
- Ты пойми, Кукла, все, что я делаю сейчас - ради твоего блага, - один туфель оказался на ноге. - Возможно, в какой-то момент тебе покажется, что это не так, но, - второй туфель сел на стопу, как влитой, - поверь мне, я руководствуюсь исключительно твоими интересами. Максим разогнулся, вытащил разноцветную штуковину из - под мышки, куда он быстренько запихал её, пока обувал меня, и когда вещь была развернута, я увидела, что это маска - красивая, драпированная красным и черным бархатом, закрывающая только верхнюю половину лица, но спускающая полупрозрачную вуаль на все лицо. Почему-то именно она стала для меня последней каплей. Я взорвалась.