— Обязательно было его убивать? — задаю я вопрос пока девушки нет рядом с нами.
— Санитар, твоя паранойя тебя до добра не доведет, ну помер парень от сердечного приступа — дело житейское.
— Не лохмать бабушку, от нейротоксина он помер, которым ты простыню пропитал. Зачем?
— Ничего так не связывает людей как общая кровь на руках.
— Тебя этому в ОДИН научили?
— Почему сразу ОДИН или ты думаешь я всю жизнь там работал. По пиву?
— Давай и дай мне Викин телефон, хочу позвонить брату. Эх, чувствую разговор будет тяжелым.
— Решил все ему рассказать?
— Я похож на идиота?
Интерлюдия
— Мы точно туда приехали? — Александр еще раз оглядел неприметный пустырь на котором из достопримечательностей только небольшое строение наподобие трансформаторной будки.
— Тринадцатый километр, второй съезд, все как договаривались. — заверил его таксист.
— Хорошо. — Александр выбрался из машины, вдыхая свежий, не загаженный автомобильными парами воздух.
Дождавшись когда такси скроется из вида и для уверенности подождав еще минут двадцать, Александр подошел к строению и немного поискав глазами обнаружил кодовый замок. Вбив цифры, указанные в сопроводительных документах, которые он получил от секретарши генерал-лейтенанта, Александр открыл разблокированную дверь и очутился в неком подобии строительного лифта. Его пальцы пробежались по панели управления, нажав на кнопку с цифрой минус семь. Пол лифта под его ногами вздрогнул и вся конструкция, медленно набирая скорость, поехала вниз.
Когда лифт наконец достиг своего конечного пункта, его уже встречали. Мужчина в костюме биологической защиты, стоящий у немного приоткрытых створов гигантской металлической двери утопленной в скальной породе, помахал ему, привлекая к себе внимание.
— Здравствуйте. — Александр предусмотрительно не стал пожимать руку встречающему, ограничившись устным приветствием.
— Мы вас ждали, следуйте за мной. — его встречающий развернулся и юркнул обратно в зазор между створами, увлекая за собой Александра.
За исполинскими вратами их встретил такой же впечатляющий тоннель ярко-освещенный многочисленными лампами установленными на потолке. На поверхности стен, насколько хватало взора, виднелись рольставни из прочного металла. На каждой из которых был свой порядковый номер, нанесенный белой краской.
— Я проведу вам небольшую экскурсию и немного расскажу об этом месте, насколько я знаю, вы уже подписали документы о неразглашении. — голос гида звучал из динамиков, установленных поверх костюма. — Официально это место называется БИПС-02 или бункерный изолятор постоянного содержания, неофициально — Отстойник. Создан, на основе бомбоубежища, в 2024 году, спустя полгода после первой волны игро-психоза. Задача Отстойника это содержание и изучение джи-психопатов, находящихся в буйной фазе. Отстойник оснащен многочисленными средствами контроля и подавления джи-психов. Персонал состоит из гражданских специалистов — это обслуживающий персонал и ученные, а также сотрудников ОДИН. Последние отвечают за безопасность и ликвидацию объектов исследования, потерявших ценность. На данный момент мы находимся на минус седьмом этаже, здесь находятся джи-психи благополучно пережившие процедуру вживления контрольного чипа в мозг.
— Контрольный чип?
— Да, одна из технологий, которую мы здесь тестируем. В мозг джи-психопата вживляется устройство, которое стимулирует центры удовольствия и болевые центры по желанию оператора. Псих слушается, получает дозу удовольствия, не слушается корчится от боли. В секторе 2А, куда мы сейчас направляемся, находятся психи прошедшие предварительную дрессуру. Будете выбирать себе подчиненных из их числа. К тому же вам, как переговорщику, будет намного проще найти с ними язык.
— Не вижу здесь никакой связи.
— Разве, вас не просветили на этот счет? Напомните, как вы попали на стажировку в ОДИН.
— В институте сказали, что мной заинтересовались по результатам экзаменов.
— Вами заинтересовались по результатам психологического тестирования. В отличии от обычных людей к которым джи-психопаты относятся как к бесправному скоту, люди с психическими отклонениями не вызывают у них такого отторжения. Мы уже долгое время изучаем этот феномен и склоны предполагать, что все дело в схожести специфических ритмов головного мозга.