– Кабан, – ответил Кабан.
– Ну и ништяк. Условия простые: ты служишь и поэтому живешь. Захочешь уйти… – Солдат подмигнул. – Уйдешь насовсем.
Кабан равнодушно кивнул.
– Служить будет тяжело, – продолжал солдат. – Поначалу – очень тяжело. Сразу запомни – здесь все делается добровольно. Заставлять тебя никто не будет. Но выбор всегда за тобой! – Боец снова ухмыльнулся. – Короче: день отсыпной, а завтра сформируют группы и приступят к обучению. Двигайте за мной.
Кабан снова равнодушно кивнул и побрел вслед за солдатом в сторону построек базы. Боец отвел их в казарму, показал душ и места для сна. Не глядя по сторонам, побросав одежду на пол, Кабан разделся догола и забрался под горячий душ. Он тер себя мочалкой так, будто хотел содрать кожу, инстинктивно пытаясь избавиться от воспоминаний о гибели ребят. Постояв еще немного под тугими струями горячей воды, он голым побрел в кубрик и рухнул на первую попавшуюся койку. Спать им дали ровно сутки, и ровно сутки он спал. А потом кто-то громко заорал прямо над ухом:
– Рота-а!!! Па-адье-ем!!!
Вынырнув из глубин сна, Кабан открыл глаза и приподнял голову с подушки. Между рядами коек, на середине прохода, стоял гориллообразный человек в зеленой майке и пятнистых камуфляжных штанах. Вида он был настолько зверского, что от одного взгляда на него душа уходила в пятки. Надпись на майке поясняла, что зовут его сержант Бес. С трудом приходя в себя и плохо понимая, где он находится, Кабан молча смотрел на сержанта. Фотографиями Беса можно было смело украшать любой учебник анатомии. Обнаженные шею, плечи, руки и грудь украшали мышцы настолько крупные, мощные и рельефные, что даже вызывали сомнения в своей подлинности. Немного подумав, Кабан сообразил, что сержант этот родом с планеты минимум с тройной силой тяжести.
– Команда была – подъем! Выскочили из коек и построились! – рявкнул сержант.
Бандиты нехотя вылезали из постелей и, шлепая босыми ногами, выходили на середину прохода, окружая сержанта со всех сторон.
– Команда была – строиться! – недобро сказал сержант, наклоняя голову. Кабан понял, что сейчас что-то случится.
– Ты че орешь, мужик? – угрюмо спросил высокий рыжий парень справа от него. – Почему людям спать мешаешь, козлина пятнистая?!
– Тебя где воспитывали, урод? – спросил другой. – Или вам, козлам, здесь все можно?
– Почему вошел без стука, пес? – спросил третий, и толпа медленно двинулась на возмутителя спокойствия со всех сторон. Кабан живо вспомнил, как его вытряхнули из бака и что за этим последовало. Воспоминания были настолько болезненными, что он решил не трогаться с места.
Сержант не ответил ни на одно оскорбление. Он не изменился в лице, а просто молча ждал, когда борзые любители спокойствия и сладкого сна подойдут поближе. И когда они подошли на расстояние удара, он как будто взорвался. Руки и ноги замелькали со скоростью лопастей вентилятора, жестокие удары посыпались градом, и все закончилось, так и не успев начаться.
Толпа откатилась. На полу остался десяток неподвижных тел. Я так и знал, довольно кивнул сам себе Кабан. И это только начало! Лучше не лезть.
– Команда была – строиться! – рыкнул сержант.
Все, кто мог ходить, построились в неровную шеренгу. Не замечая распростертых тел и наступая на них тяжелыми ботинками, сержант прошелся взад-вперед перед строем, внимательно разглядывая свежеприбывший спецконтингент. Потом он остановился на середине и заговорил:
– Ну что, девчонки… С сегодняшнего дня – я ваш папа.
– И мама тоже? – спросил кто-то из строя.
– И мама – тоже… Тебе, сынок, и всем остальным объясняю сразу: здесь все делается только по команде. В вашем случае – исключительно по моей команде. Прием пищи, походы в сортир, идиотские вопросы – только с моего разрешения. Обращаться ко мне следует со словами «Товарищ сержант». Хотя товарищем я стану далеко не для каждого. Без моего разрешения можно только шевелить пальцами в сапогах, да и то: поймаю – накажу. Можешь сейчас на пробу еще что-нибудь вякнуть.
В казарме повисла мертвая тишина.
– Смотри-ка, сообразительные какие… – Тяжелый взгляд внимательных сержантских глаз скользнул по строю. – Так вот, теперь я буду вашим папой. И не просто папой, а папой Карло, поскольку буду из вас, чурбанов, выстругивать нормальных людей. Распорядок дня у нас будет такой…
Говорил сержант долго, доступно и обстоятельно объясняя, что к чему и зачем. За это время ушибленные пришли в себя, поднялись с пола и молча встали в строй. После чего сержант вывел всех на улицу и устроил небольшой кросс.