Долго ли коротко, кардан был успешно приобретен или украден, история об этом умалчивает. В течении двух дней ребята сообща поставили его на место, шланги и проводочки прикрутили и все это в мороз, посреди трассы. Но дырку в бензобаке починить не удалось. Саня решил эту проблему просто, он прикрутил канистру на бак, сунул в нее бензопровод и тронулся в путь, останавливаясь через каждые сорок километров, чтобы долить солярку. Я встретил наш многострадальный караван на въезде в город. Подсел к Саньке в кабину, чтобы провести по городу, а ребята на «Жульке» поехали вперед, готовиться к разгрузке. И все бы ничего, но в город нам пришлось въезжать через Сапун-гору, а там для длинномера все-таки какой-никакой серпантин. И вот представьте себе картину – в гору ползет груженая металлом машина. В какой-то момент в канистре начинает заканчиваться солярка, воздух начинает попадать в бензопровод и машина начинает дергаться как припадочная. Если заглохнет, то тормоза тоже откажут. Сапун-гора конечно не Эльбрус с Казбеком, но падать с нее все одно высоковато.
- Черт, нужно было еще внизу долить солярки, воздух подсасывает.
Саня достал из-под сиденья монтировку, упер ее в педаль газа и, крикнув мне:
- Подрули если что, - и … на ходу выпрыгнул на дорогу …
Я сижу в кабине, в ступоре и прикидываю, куда будет падать машина, куда прыгать мне, куда, куда, куда... Тысяча мыслей роилась в моей голове. А Саня невозмутимо достал полную канистру, лейку и, семеня маленькими шажками по дороге рядом с двигающимся МАЗом, начал переливать топливо. Машина прокашлявшись, перестала трястись, обороты выровнялись. Вытирая руки, Саня, как ни в чем не бывало поднялся в кабину, убрал монтировку и берясь за баранку улыбнулся:
- Ну, все. Давай теперь я порулю. - а я не могу оторвать руки от баранки. До крутого и резкого поворота дороги, почти на сто восемьдесят градусов, оставалось метров семьдесят…
Таким незамысловатым способом, до места разгрузки, мы заправлялись еще пару раз. Пока искали кран, разгружались и рассчитывались с заказчиками, Санька спал в кабине. Проспал он почти сутки. Проснувшись следующим утром, он умылся, выпил с нами чаю и попросил поменять ему сто баксов «на дорожку». На наши предложения задержаться и совместно «подшаманить» машину, он, сверкая белозубой улыбкой, сказал:
- Да шо тут ехать, пацаны? Пятьсот верст всего, - и уехал, громыхая пустым полуприцепом.
У нас было еще несколько рейсов и с ним, и без него. Потом курс доллара скакнул вдвое и тема металла, как-то сдулась. Кризис раскидал всех нас в разные стороны. Выживали каждый в отдельности. Чем дальше занимался Саня, мы не знаем. Напарник ездил несколько раз в Кривой Рог по семейным делам и проезжая на трамвае через станцию «Мудреная», невольно смотрел на крайний Санькин дом. Его МАЗ, то стоял, то отсутствовал. Потом долго стоял на кирпичах без колес, потом пропал, потом на доме закрылись ставни, и не открылись даже летом …
А совсем недавно, на стоянке, услышал разговор двух шоферов. Один из них задорно успокаивал собеседника, хлопая его по плечу:
- Да шо тут ехать? Пятьсот верст всего.
Жизнь, поскрипывая, как старый МАЗ, продолжала катиться дальше … Удачи тебе Саня.
* Маслопуп - механик
** Мера - мерный металлопрокат. Евростандарт - 12,7 метра.
Конец