— Во, чо творят! — старшина глядя на меня ткнул пальцем на цепь. — Своих приковывают, чтобы не убежали!
Получалось так. Не у всех имелся должный самурайский дух, кого-то и на цепь сажать была нужда…
Дома про такое я читал, а вот здесь и своими глазами увидел.
В медицинской помощи японец уже не нуждался. Станковый пулемет, даже на мой дилетантский взгляд, был годен только на переплавку.
— Пошли. Нечего здесь нам делать. — я кивнул старшине на выход из ДОТа.
— Смотри ты… Приковывают… — уже выходя продолжал бормотать себе под нос разведчик. — На цепь сажают…
Глава 28
Глава 28 Ещё одна победа
В конце августа сорок пятого наш танковый батальон активных боевых действий уже не вел. Японцы сдавались в плен, кто — поодиночке, а случалось — и целыми подразделениями во главе с офицерами.
— Ну, когда же уже японцы капитуляцию-то подпишут? — спрашивали один у другого танкисты.
Очень уж интересовал их всех этот вопрос.
Ещё бы! После капитуляции они наконец-то домой отправятся — к семьям, женам, детям, матерям… Многие ведь с одной войны сразу на другую отправились, ни на минутку к родным не заглянули.
Я тоже о своей послевоенной жизни всё чаще задумывался. Демобилизуют меня, а что дальше? Фельдшером на заводской здравпункт, или — сельское здравоохранение поднимать? В какую-то городскую больницу устроиться? На скорую?
В институт поступить, а затем своими любимыми бабочками заняться уже имея высшее образование?
Последнее было предпочтительнее. Только вот как быть со вступительными экзаменами? Смогу их без предварительной подготовки сдать? Школьная программа как-то уже подзабылась. Может быть, офицерам, войну прошедшим, к тому же — орденоносцам, послабление какое-то имеется?
В конце концов я решил со всем этим пока голову не ломать, сначала демобилизуюсь, а потом и решу. Нечего пока загадывать, пусть всё идет своим чередом.
2 сентября Япония капитулировала. Вторая мировая война официально завершилась. Однако, у японцев, не всё как у людей. Вроде, общая капитуляция и подписана, а их Южная группа армий капитулировала только 12 сентября, а отдельные части и подразделения сдавались ещё до конца ноября. Одиночки… те ещё годами воевали. Сейчас я об этом не знал, гораздо позже мне про такое стало известно.
Ну, а мы опять праздновали победу. Уже второй раз в этом году. Первый раз — весной, а второй — вот сейчас, осенью. Снова в воздух стреляли, радовались и грустили, наш спирт и местную гадость пили… Да, грустили, погибших товарищей вспоминали. Немало их и в местную землю легло.
Такая доля нам досталась — народы освобождать, мировое зло наказывать.
Отмечали победу и вечером второго, и всю ночь на третье. Утром третьего сентября комбат наше веселье прекратил.
— Всё, ребятушки, хватит. Гульнули и достаточно. Кто их, чертей, знает. Опять выползут откуда ни возьмись…
Батальон отнесся к его словам с пониманием.
— Когда, домой-то поедем? — такой вопрос не один десяток раз третьего сентября пришлось мне услышать.
А я откуда знаю? Мне с самого верха не докладывают.
Пару недель не было никакой определенности. Батальон оставался на месте, личный состав занимался текущими делами, а головы у всех уже дома были. Ножками мы стояли на китайской земле, а мысли всё находились уже далеко отсюда.
Затем в батальон пришел приказ передать наши танки китайским товарищам. Если здраво рассудить, они, и правда, не самые современные. В армии СССР более лучших сейчас хватает, а здесь они ещё послужат делу мирового пролетариата.
Так, а каким товарищам? Кто теперь здесь нам друг, товарищ и брат?
Раньше наша страна всё больше Гоминьдану помогала. Советский Союз делился с близким соседом специалистами по обучению китайских вооруженных сил, поставлял оружие и военную технику. Тысячи советских добровольцев сражались в небе и на земле Китая против японской императорской армии, помогая китайскому народу отстаивать свою свободу и независимость. Так, по крайней мере, в газетах писали. Они мол, в гражданскую нам помогли, а сейчас мы им долги отдаем.
Гоминьдану мы помогали по государственной линии, а вот по партийной — уже Коммунистической партии Китая.
Гоминьдан и КПК, мягко скажем, не дружили, имели свои армии, готовы были друг-другу с удовольствием по зубам надавать.
— Кому танки передаем? — поинтересовался я у комбата.
— Китайским коммунистам, — внимательно посмотрев на меня, коротко ответил тот. — Возражения имеются?
Чёрт… К чему этот вопрос? Вроде, всё время ровные отношения у нас были…