Закончив обсуждать детали предстоящего дела, мы решили поспать пару часов для отката доспеха Беллы и после сразу выдвинуться.
Хоть атмосфера "ночлежки" совсем не располагала к тому чтобы в ней можно было не то что заснуть, а просто прикрыть глаза без опасения свалиться в мерзкую жижу при неловком движении, после волшебного дыма легкое напряжение от перспективы испачкаться меня совершенно не волновало и заснув будто по щелчку пальцев, следующие четыре часа я проспал как убитый, проснувшись лишь тогда, когда услышал странные, давящиеся звуки от матраса в противоположном углу комнаты, где разместилась Белла.
Глава 19
Твою мать, она ведь говорила что никаких тварей здесь не водится…
Привстав рывком, я увидел Беллу. Одетая в новую, свободную рубашку с длинным рукавом и брюки девушка уже успела обрасти свежим, бледно розовым, тонким слоем кожи, под которым просвечивали темные, похожие на некротоки сиропа у Дру вены и проступали неправильные формы вырастающих пластин. Повернувшись ко мне спиной и сгорбившись, она издавала негромкин, непонятные звуки, смахивающие на те, которые бы мог создавать человек, одновременно блюющий и пытающийся что-то съесть.
— У тебя там всё… — не успел я договорить, как девушка резко дернулась, потянувшись рукавом рубашки к лицу.
Белла повернулась ко мне и с бледным, измученным, наигранно невозмутимым лицом показала пальцами окей, успокаивая меня:
— Не обращай внимания. Магия утра.
Ну вот и вернулась знакомая мне немногословная глава штрафников. Забавно, трансформацию её в неформальную и более разговорчивую версию я наблюдал медленно, а обратный процесс произошёл рывком, из-за чего контраст получился особенно ярким.
На шуточную отговорку я лишь пожал плечами. Хоть мне было и любопытно, что же там произошло, но не настолько, чтобы влезать в чужие дела.
Окунув в тазик с едкой жидкостью свою бездонную сумку и очистив её от налипшей снаружи грязи, я с позволения Беллы отлил этой штуковины себе в несколько флаконов для личного пользования, после чего дождался пока ванные процедуры пройдет уже она.
— Ситуация следующая. — подойдя к противоположной от затянувшегося входа в ночлежку стене, стала пояснять глава штрафников. — Там, где располагается Сантал, нас быть не должно. Там вообще кроме биомантов никого быть не должно. Это что-то наподобие внутреннего модуля самолечения Гаусториума. — вставив руку в определенное место в стене, девушка напряглась, расширяя проход и втискиваясь в него с заметно большими усилиями, нежели вчера, когда она была в броне. — Находится он, как и все такие штуки в специальной спайке между этажами СОЖа и администрацией, лифтов к нему нет, только особые биомантские коридоры, которые они открывают своими способностями.
Договорив, Белла нырнула внутрь стены и я, не дожидаясь отмашки, последовал за ней, через пару мгновений тесного, прохладного и мокрого сдавливания грибной стеной, оказавшись снаружи.
Чтоб тебя… А ведь это точно чей-то фетиш.
— У меня свои пути, несанкционированные, проторенные методом проб и ошибок за время работы тут. Насколько мне известно, биоманты появляются там только при сигналах о сбоях и это дело не мгновенное, так что бояться нечего. Быстро зайдём, сделаем дело и отправимся лечить твоего друга.
— Твои слова да ИскИну в уши. — отряхиваясь от слизи, покачал я головой. — В остальном — понял, принял, веди.
Направившись по узкому и жутко выглядящему даже по меркам этажа СОЖ коридору мы отправились по секретным ходам. Скользя в плоти Гаусториума словно паразиты-спелеологи, мы подчас принимали очень специфические положения. Несколько раз приходилось проползать в настолько узких кавернах, что для дальнейшего продвижения нужно было выдохнуть воздух. В такие моменты я был благодарен вселенной за то, что не имел клаустрофобии, но даже без неё путь был тяжел физически и морально, давя темнотой живых стен гигантского организма на восприятие.
— Сейчас вниз. Приготовься, там до пола больше двух метров. И… Вот ещё. — порывшись в сумке, Белла вытащила два респиратора, один из которых надела на себя, а второй протянула мне. — Во внутренних модулях о безопасности заботятся ещё меньше чем в том же цехе агонии.
Девушка, уткнувшись в грибную грязь, первые секунды не могла нащупать нужное место в темноте, но уже вскоре запихнула в щель сумку и стоя на ней, погрузилась в пол по щиколотку, медленно утопая под собственным весом и погружаясь вниз. Последний глоток воздуха — и вот уже прикрытое респиратором лицо Беллы медленно исчезло в забулькавшей грязи.