Мэри бросилась к выходу из ресторана. Мейсон направился за ней.
Сантана вышла из спальни, услышав в гостиной какой-то шум. Круз одевался. На плечи Сантаны был наброшен ночной халат.
— Куда ты собрался? — спросила она.
— Только что звонили из полиции. Они засекли странный звонок. Похоже, звонили из пригорода. Там требуется мое присутствие.
— Когда ты вернешься?
Он неопределенно пожал плечами.
— Не знаю, все будет зависеть от того, что это означает…
— Понятно… — удрученно сказала она. — Наверное, эту ночь мне придется провести без тебя.
— Извини, служба, — мрачно сказал он.
Круз поспешил уйти, чтобы не выслушивать очередной порции обвинений в свой адрес.
Когда дверь за ним закрылась, Сантана, нервно кусавшая губы, бросилась к телефону. Она набрала номер ресторана «Ориент Экспресс».
— Будьте добры, окружного прокурора Тиммонса…
Спустя несколько секунд она услышала в трубке его голос:
— Я слушаю.
— Кейт, это я, Сантана, — дрожащим голосом сказала она. — Круз уехал. Я не могу оставить дома Брэндона одного. Приезжай.
— Он ответил одним словом.
— Еду.
— Только, пожалуйста, не звони в дверь, — поспешно сказала она. — Брэндон уже спит. Просто постучи. Я услышу. Я жду тебя.
В ожидании приезда Тиммонса она выпила еще несколько таблеток, которые помогли ей успокоиться. Спустя несколько минут она услышала у дома шум останавливающейся машины и выглянула в окно. Из автомобиля вышел Тиммонс. Уверенной походкой он направился к двери. Он еще только поднимал руку, чтобы постучать, когда Сантана уже распахнула перед ним дверь.
Он тут же с порога принялся обнимать и целовать ее.
— Я счастлив! — спустя несколько мгновений с наслаждением произнес он.
— Тихо, тихо, Кейт… — она опасливо оглянулась. — В доме Брэндон…
Тиммонс держал Сантану за руки.
— Милая, могу ли я рассчитывать на повторение этого вечера? Ведь, если ты снова пригласила меня, на этот раз к себе домой, то, наверное, ты не считаешь произошедшее между нами ошибкой?
— Не знаю, мне трудно сейчас сказать… По-моему, это было какое-то сумасшествие, умопомрачение. Я даже не осознавала, что делаю. Мы были так неосторожны…
Тиммонс улыбнулся.
— Обещаю тебе, что с этого вечера я буду заботиться об этом. Но, обнимая тебя, так сложно сохранять спокойствие…
Он снова бросился целовать ее. Сантана вырвалась из его объятий и отвернулась.
— Сантана, не нервничай, — сказал Тиммонс. — Обещаю тебе, мы найдем выход из этого положения. Всем будет хорошо.
— Ты так думаешь? Он развернул ее к себе.
— Мы устраним элемент случайного и ненужного риска, — уверенно сказал он. — Когда сегодня в баре я разговаривал с Джиной Кэпвелл, честно признаюсь тебе, мне стало страшно. И тогда я понял, что мы не должны жить по указке других людей. У нас с тобой, Сантана, тоже есть право быть счастливыми!
На лице Сантаны появился испуг.
— А что хотела Джина?
— Она увидела нас в ресторане, подумала, что у нас роман, о чем сразу и недвусмысленно намекнула. Она считает, что если ей удастся уличить тебя в супружеской измене, она сможет вернуть себе Брэндона. И добиться отмены решения о твоем опекунстве над ним.
— Понятно, — пораженно прошептала Сантана. Она почувствовала, как ее охватывает страх.
— Но… — добавил Тиммонс.
— Что «но»? — она обернулась.
— У нее нет доказательств! И мы не дадим ей возможности получить их!
— Кейт, нельзя ее недооценивать… Джина очень умная женщина и, если она берется за какое-нибудь дело, она обязательно доводит его до конца.
Тиммонс покачал головой.
— Сантана, не забывай, что на карту также поставлен вопрос о моей карьере. Пресса уничтожит меня, если что-нибудь пронюхает о моем романе с женой их любимого полицейского! Но все будет нормально, если мы будем соблюдать необходимые меры предосторожности.
Сантана растерянно посмотрела на Тиммонса.
— Мне странно слышать такие речи из твоих уст… Мне кажется, что только что ты сам совершил весьма неосторожный поступок. Тебе не следовало приезжать сюда в такое позднее время…
— Но ведь ты сама просила об этом!
Она отвернулась.
— Да. Я сама не знаю, что на меня нашло! Это все из-за Круза. Мне показалось, что он навсегда бросает меня и я остаюсь совершенно одинокой до конца своих дней…
Тиммонс снова обнял ее.
— Я не знаю, был ли этот поступок моим последним безумным поступком. Наверное, нет…
Он потащил Сантану за собой на диван и стал торопливо расстегивать на ней халат. Поначалу поддавшись, она затем оттолкнула его и вскочила.
— Кейт, мы не можем это делать сейчас. В соседней комнате спит Брэндон.
Она поспешно запахнула халат, завязывая пояс.
— К тому же Круз может вернуться…
Тиммонс сидел на диване перед журнальным столиком, на котором Круз оставил документы, касающиеся всех дел окружного прокурора. Взгляд Тиммонса упал на папки.
— Что это? — с удивлением спросил он. — Откуда они взялись? Весьма знакомые документы.
Он стал перебирать бумаги одну за другой.
— Круз сегодня изучал их, — сказала Сантана, — целый вечер.
— Зачем это? Интересно…
— Он ничего не говорил мне.
— Что же он задумал?..
— Ты, что — боишься, Кейт?
— Вообще-то это все старые дела, которые были мной выиграны…
Тиммонс положил папку назад на стол. Он был явно и взволнован тем, что увидел. Интересно, не пронюхал ли Круз чего-нибудь?
— Круз что-то подозревает, — сказала Сантана. Тиммонс встал и подошел к ней.
— Как хорошо, что он не смог оценить тебя по достоинству!.. — льстиво сказал он. — Ведь тогда мы бы не полюбили друг друга. А это было бы ужасной, невосполнимой потерей для меня.
Он взял ее за пояс халата и привлек к себе. Сантана не нашла в себе сил сопротивляться. И он стал покрывать жадными поцелуями ее лицо, руки, плечи…
Тиммонс действительно недооценил Джину Кэпвелл. В тот момент, когда он наслаждался любовью с Сантаной, Джина, затаив дыхание, стояла у окна гостиной и наблюдала за тем, как жена Круза Кастильо изменяет ему с Кейтом Тиммонсом…
Дэвид отступил на шаг и сказал:
— Это правда. Я всегда любил только Мадлен.
— Неплохой ход, Дэвид! — едва заметно улыбнувшись, сказала Джулия.
— Не это неправда! — воскликнула Шейла. — Ты только хотел воспользоваться ее богатством!
Она повернулась к Джулии.
— Дэвид не любил Мадлен, иначе он никогда бы не стал моим любовником!
Он повысил голос.
— Я хотел отплатить Мадлен той же монетой за все ее похождения… Но у меня ничего не вышло.
Обманутые Дэвидом женщины с сожалением смотрели на него.
— Что вы молчите? — с презрением в голосе спросил Лоран. — Что, не нравится?
Ни Джулия, ни Шейла не отвечали.