Ленин — бездна звезд полна! Нет у этой бездны дна!
Мама! Я Ленина люблю!
ПЕСНЯ ПЕРВОЙ ЛЮБВИ. 1973 г.
Это яблоко? Нет, это облако.
С.ГАНДЛЕВСКИЙ
Если б, о, если б гармошка умела!
Если б я сам на гармошке умел!
Радость моя, как бы звонко ты пела, чистое дело, июнь да апрель!
Эх, моя радость, зайчишка дурная!
Сердце щемит, вот какая сирень.
Помнишь, в Можайском районе? ...Не знаю. Это ж пустяк, это так — поебень.
Локон да око, да плач одинокий.
Это не память, а что-то еще.
Облако, что ли? да водки немного.
Радость моя, ты опять за свое?
Радость не радость, но вот ведь, ну вот же! Ну-ка вглядись. Да куда ты глядишь? Сморщилась кожа, да скорчилась рожа.
Но ведь сирень же? Ну что ты молчишь?
Что же ты хочешь? Чего тебе надо?
Я не хочу о таком вспоминать.
Утречком мимо колхозного сада...
Радость моя, кто ж тебе виноват?
Что же ты хочешь, хохочешь, бормочешь, чистые очи да ясные дни.
Что-то не верится. Что-то не очень.
Где же они? Ну куда же они?
Где ж ты, куда ж ты, чего говоришь ты? ишь ты, поди ж ты, дурында моя... Сумраком синим, да вечером мглистым...
Был я, забыл. Вот и нет ни хрена.
Кто ж тебя так? Да куда ж ты такая? Как же ты это? Можайск да сирень.
Утром пошли, на ходу досыпая...
Чистая зорька, пустяк, поебень.
Зорька и только-то, крашеный локон, чистый-лучистый портвейн да сирень.
Облако что ли? Уймись, ради Бога.
Радость, зачем же ты, бедная тень?
Чистая юность. Уроки минета.
Плакать не плачу, но вот ведь, ну вот... Что ж это, что же за облако это?
Радость моя, кто ж его разберет...
А может, она начинается Со стука вагонных колес...
МАТУСОВСКИЙ
На платформе «Березки» ввалились в вагон два подростка с девицей поддатой.
Что-то пел по-английски их магнитофон, заглушаемый ржачкой и матом.
Белобрысый постарше. Чернявый прыщав.
Так прыщав, что и кожи не видно.
У девицы торчит сигаретка в губах...
Ой, как стыдно, ребята, как стыдно!
Джинсы «Тверь» у блондина. Чернявый зато ходит в эти морозы без шапки, зажигалкою щелкает, как Бельмондо, носом хлюпает, скрючившись зябко.
Драть их некому. Девку особенно... М—да... Отодрать ее — очень и очень...
Лет 15-16. Ни капли стыда.
Громче всех матерится, хохочет.
Хорошо ли вот так?.. Ну, а как хорошо? Ну, не знаю, но можно ж иначе...
Вот читали вы... Что это значит — «пошел»? Ты не рано ли нагличать начал?
Вот послушайте, мальчики, — Экзюпери, Вознесенский, Распутин и Лорка...
Ну, ты что это, что это?! Ой, убери!
Ах вы, гады, попробуйте только!
Есть тут кнопочка красная — можно нажать. Это вызов милиции, кстати.
Чтобы вы не мешали мне песню писать, чтобы вас повязали, ребята...
Эх, ребята, ребята! Чуть что — по мордам. А чуть что — распускаете слюни.
Эх, ублюдки, мильтон приближается к вам... Стыдно мне, заложившему юность.
Молодежь! Что же сбудется завтра с тобой? Юность, ждут тебя трассы и бури!
Кто по 206-й, кто с душманами в бой, кто родит спиногрыза по дури...
«МосЗегп 1а1кш2», из телека списанный, врет, сладкий пидор поет по-английски.
А о чем он поет, кто ж его разберет в электричке предпраздничной клинской.
Нам из мрака недавно выйти лишь дано, а между тем — взгляни, исчисли; Какой прогресс в движеньи мысли! Вопросов столько решено!
И это все еще — зачаток!
Везде преследованье взяток,
Весь мир проснулся, закричал, Раскрылось каждое событье,
Явились — гласность и развитье Экономических начал.
Уму отрадно, сладко чувству. Начертан воспитанья план.
Везде простор науке дан И цель указана искусству.
Кого наш век не изумит?
Куда ни оглянись — все ново,
И против зла везде громит Изобличительное слово.
Твои сомненья — смертный грех! Сознаться каждый в том обязан, Что все подвинулось. Успех Математически доказан.
В.БЕНЕДИКТОВ, 1862 г.
Гудит ускоренье, идет обновленье, тревожно стучит телетайп.
Движенье, движенье, решенья, свершенья. Настал перестройки этап.
Движенье, движенье, пора очищенья!
Пора обустроить бардак!..
Но встал из кургана, поросший бурьяном, матрос-партизан Железняк.