— Это Вы стареете, а не мир меняется. — Возразил князь Вадбольский.
— Вы не правы, князь. Ещё Вещий Олег тысячу лет назад говорил… — Заговорил граф Бенингсен, раскуривая трубку. — Настоящий человек должен меняться, только дурни не меняются.
— Это где он такое говорил? — Скептически поинтересовался Гэлбрайтов.
— Слово Мудрости Вещего Олега. — Ответил граф и помахал рукой, разгоняя дым.
— Включите вытяжку. — Посоветовал Дьяконов.
— Мммм. Я плохо разбираюсь в технике. Будьте любезны, покажите, где это включается? — Извиняющимся голосом попросил граф.
— Кнопка у Вас над головой сзади. — Буркнул князь. — Длинная "Пуск", круглая "Стоп". — Уточнил он, видя как граф морщит лоб, силясь понять на какую кнопку нажимать.
— Вам не надоело брюзжать об изменившемся мире и отвратительной молодёжи? — Задал вопрос Дьяков.
— Нет. Меня интересуют души людей, дух маленьких и больших стран, душа мира, наконец! — Ответил Посадов.
— Вы психолог? — Уточнил Дьяков.
— В некотором роде, да.
— Тогда Вам незачем обижаться на меняющийся мир. Он просто не может не меняться.
— А я и не обижаюсь. Обижаются те, кто думают, что им кто-то что-то должен.
— Да, Вы правы. — Согласился граф, справившийся наконец-то с пусковым механизмом вентиляции. — Сложно обидеть того, кто не собирается обижаться. Чаще всего обижаются те, кто хочет быть обиженным.
— Вас часто обижали, граф? — Спросил князь.
— Как Вам сказать?.. Бывало.
— Ну, и как ощущения?
— пока был мал, да глуп, обижался, дулся.
— А когда стали взрослым и умным?
— Когда стал взрослым и немножко почитал умных книжек, тогда и понял, что обижаются те, кто чувствует себя ущербным.
— Граф, Вы дули губы? — Притворно изумился князь.
— Дул, конечно. — Согласился граф.
— Но ведь обида — удел кухарок?!
— Сами придумали, или подсказал кто?
— Народная мудрость, дорогой граф. Моя кормилица любила говаривать… Не к столу будет сказано: "Обида — это как ведро с недобродившим дерьмом. Таскаешь всё время с собой, и нет возможности избавиться. А чтоб не дай бог не усохло, постоянно помешиваешь палочкой, и предлагаешь понюхать другим, когда рассказываешь им, как горько тебя обидели".
— Не смешно.
— Ваше право. — Пожал плечами князь Вадбольский.
— Да, обида — всегда реакция на ситуацию, и всегда отрицательная. — Согласился Посадов.
— Ну!.. — Заговорил граф. — Некоторым людям подсознательно нравится состояние обиженности. Они всячески культивируют в себе это состояние. Как это говорится: "Дуют губы", кривятся, отворачиваются и делают скорбный, оскорблённый вид. Им нравится, когда перед ними извиняются, и это ощущение вызывает в них, не иначе как чувство собственной важности перед обидчиком.
— Но, ведь большинство же людей страдают от обид?! — Возразил Дьяков.
— Вам ли об этом говорить?.. — Поморщился Гэлбрайтов.
— Тогда возникает резонный вопрос “Зачем они включают обиду? Зачем позволяют себе обижаться и оскорбляться?". — Вмешался князь Вадбольский.
Вывод очевиден… — Продолжил граф, разглядывая дымное кольцо. — От бескультурья, слабости душевной своей, нежелания развивать себя, расти над собой, познавать новые горизонты и расширять уже имеющиеся знания. Чем более человек образован, тем меньше у него всяких предрассудков в голове. Тем меньше шансов его обмануть, обидеть, унизить, оскорбить. Ибо разумный человек на такие выпады только пожмёт плечами и пойдёт дальше своей дорогой, не опускаясь на уровень обидчика, или оскорбителя и не давая ему повода подлить масла в огонь.
— Разумный человек не обижается, разумный человек делает выводы. — Констатировал Посадов.
— Вы случаем не подрабатываете психоаналитиком? — Прищурился Гэлбрайтов.
— Нет. Это жизненный опыт. — Ответил граф.
— А чешете, как пописанному.
— Я изучал риторику. — Отмахнулся граф, продолжая. — Мудрый человек просто проигнорирует обиду и не пустит её в свой разум, не позволяя ей внешне управлять собой. Ведь Разумный человек сам управляет собой и сам решает, как, согласно своим познаниям о тех или иных процессах, своему организму адекватно реагировать на внешние раздражители. И никогда не пойдёт на поводу внешних раздражителей, коими и являются обидчики, то есть провокаторы.
— Слово-то какое, "провокаторы". Контрреволюцией попахивает. Фашизмом… — Скривился, как от оскомины, Посадов.