Руки упали и повисли вдоль тела, готовая закричать Артемия посмотрела на Тихомира и кивнула так, как делала всегда, когда чувствовала, что пора сделать перерыв. С трудом допев песню и не обращая внимания на гостей, она практически выбежала из зала.
— Дамы и господа, мы устроим небольшой перерыв, дабы дать нашей диве возможность отдохнуть, но позже вернемся, а пока что наши гитаристы — Ярослав и Алекс порадуют вас своими мелодичными композициями, — услышала Арти на лестнице голос Тихомира.
Хлопнув дверью и закрывшись на замок она завыла в голос. Стащив с головы парик и уколов затылок иголкой от прикрепленной булавки, девушка вскрикнула.
— Ы-ы-ы! — стонала она, снимая юбку и пытаясь расшнуровать корсет. Ее пальцы и кожа покраснели, вмиг обернувшись ожогами. Словно тело обрызгали кислотой.
«Освободись! Это ранит нас!» — заорала дурным голосом демоница, но Арти никак не могла снять корсет.
— Не получается!
«Дай мне! Выпусти меня наконец-то!»
Виски Артемии взорвались от острой боли. Незримая сила воткнула в них раскаленные спицы, сжигая сознание и тело изнутри, как тогда на озере. Комната смазалась, кончики пальцев пронзило льдом, а тело забилось в конвульсиях. Арти дергалась в припадке, мечтая, чтобы пытка закончилась. Она хотела заморозить тело и навсегда остаться в месте, где нет боли и страданий.
Пол под ней покрылся коркой льда. Душа Артемии Мерезиной упала в черный омут, погрузившись в его воды с головой. Она была за гранью привычной жизни и мира, там, где властвовала тьма.
«Здесь тебе будет спокойно, пока что», — успокоил ее голос демоницы. «Помощь близко, я чувствую их».
Выломав дверь, в комнату ворвались Тихомир с Женькой. При виде валяющегося на полу практически освежеванного на вид тела они онемели.
Не верящий ни в одного из богов, Тихомир перекрестился на собственный манер и вернул дверь на место, начертив на косяке вспыхнувшую зеленым пламенем руну от проникновения.
Женя стоял на коленях рядом с Артемией, не зная как лучше прикоснуться к ней, чтобы не причинить боль. Демоны видели миниатюрную обнаженную фигурку в кровавых подтеках, с красной, словно срезанной мясником, кожей. Слой за слоем… Из лопаток выросли кожистые крылья, ногти заострились и почернели, черты лица исказились от боли, но они были демоническими. Артемия стала инициированной демоницей.
— Напусти в ванную холодную воду и принеси лед, — скомандовал Женя и наконец-то поднял Артемию на руки, парализованная болью девушка не издала ни звука. Демон отнес ее в ванную, где Тих уже выкрутил кран. С шумом лилась вода, постепенно заполняя дно. Тихомир призвал пакеты со льдом из кухни, и те, мерцая изумрудными искрами, влетели через приоткрытое окно.
— Надеюсь, этого никто не заметил, — процедил он, высыпая содержимое на уложенное в ванную тело Артемии. — Что произошло-то? Я думал, она просто устала, но никак не ожидал этого!
Придерживая голову Артемии, Женя подложил под нее протянутое Тихомиром полотенце:
— Сам не знаю, но без вмешательства явно не обошлось, обыщи комнату. Может, найдешь что-нибудь, что ее спровоцировало, а я… — он не мог отойти от Артемии ни на миг, боясь оставить ее.
Тихомир успокаивающе положил руку ему на плечо:
— Сиди, я сам.
Из комнаты донесся его вскрик, и он вернулся в ванную, кинув на пол остатки от маскарадного платья:
— Наряд пропитан какой-то дрянью, я обжегся, — он запустил ладонь в лед и вытащил покрасневшую от яда кожу. — Проклятье! Она так долго носила его на себе, не удивительно, что случилась трансформация.
В дверь забарабанили, и они услышали голос Греты:
— Откройте! Вы здесь? Что случилось?
— Разберись с ней, и нужно вызвать Азазеля, не нравится мне все это… — пробубнил Тихомир и пошел открывать.
Женя закрылся в ванной и попытался привести Артемию в чувство, но девушка по-прежнему была без сознания.
— Арти, я прошу тебя, очнись, — прошептал он, коснувшись губами ее бледной щеки с яркими голубыми венами. «Австрия. Браслет, слежка Септима. Подворотня в Праге, что же я упустил?». Острая боль пронзила его шею — Артемия вцепилась в нее клыками и с жадностью пила кровь глоток за глотком, словно вампир. Женя не пытался ее остановить, зная, как необходима израненной демонице эта подпитка.
Издав едва слышный стон, Арти отклонилась назад — сапфировые глаза горели огнем, с клыков стекала кровь, но кожа постепенно возвращала прежний, здоровый вид.
— Демон, — прошептала она не своим голосом и встала в полный рост, не стесняясь собственной наготы. Женя встал перед ней, и Артемия коснулась холодными ладонями его горячих плеч, пробежала ногтями по месту укуса и вздохнула полной грудью, захрустев суставами.
— Как долго я этого ждала… — она выгнулась и, оперевшись о Женю, ступила на коврик. Демон со всей осторожностью промокнул ее по-прежнему обожженное тело полотенцем.
— Какой ты заботливый, мне это нравится, — Арти запустила пальцы в его волосы и присела на корточки. — Ты… хочешь ее, не так ли? — оскалилась демоница. Женя молчал — перед ним не его подруга. В ее теле появился кто-то другой, чужой и кровожадный.
— Где Арти? — процедил он и сжал ее запястья.
— В безопасности, сейчас ее разум отдыхает, точнее… половина нашего общего Я. Человеческая, слабая и наивная. Она освободила меня, хотя стоило давно это сделать ради нашей же безопасности, — демоница прижалась к его груди. — Ты мне подходишь, — пошевелив рукой, Женя отпустил ее. Демоница сжала его пальцы и их объяло синее пламя. Одно на двоих. — Идеальный кандидат в женихи… — она заметила, как зрачки демона расширились, а радужка приобрела золотистый цвет. — Хм… ты что-то знаешь, вы все, но не договариваете.
— Верни ее немедленно, — процедил Женя и прижал к себе, с жадностью вдыхая родной аромат. Демоница нагло пользующаяся телом Артемии волновала его. Похотливая и беспринципная, но он не станет тем, кто воспользуется ею.
— Что мне за это будет? Ты не можешь причинить мне вред, иначе пострадает и она. . Одно тело — один разум, хоть и разделенный на две личности. Истинную демоницу, какой ей суждено было родиться, и человека, которым она стала, лишенная силы. Ты ничем не сможешь ей помочь, я же… защищу ее ото всех и каждого, особенно, от скрытого врага.
— Арти! Детка! Открой мне! — взмолилась из-за закрытой двери Грета.
Женя проигнорировал крики:
— В первую очередь, сохрани человеческий облик и не подавай вида перед другими, я никому не доверяю и ты тоже, — он ткнул в зеркало.
Только сейчас демоница увидела себя со стороны. Вид упругой попки и высокой груди пришелся ей по вкусу, но крылья, ногти… это оповестит всех об инициации, а ей это не нужно.
Сделав глубокий вдох, она вернула все, как было, и завернулась в протянутый Женей халат, затем приложила кубик плавающего в ванной льда к щеке и сделала вид что плакала. Дверь со щелчком открылась, и к ним влетела Грета.
Она причитала и сюсюкала над Артемией, болтала о волнении перед публикой и нахваливала группу.
Женя внимательно следил за ее причитаниями, пытаясь углядеть в них фальшь, но не смог. Тетушка искренне переживала за племянницу, даже самолично сходила за ужином и внесла в комнату широкий поднос. Тихомир незаметно удалился в зал к группе, и Женя последовал за ним. Что-то не давало ему покоя в этой ситуации…
— Как она смогла обернуться демоницей и так быстро освоиться в новом теле? Примириться со своей скрытой сущностью, — шептал Тихомир, когда они с Женей устроились за одним из столиков на террасе. Демон пил виски.
— Возможно, она давно поняла, кем является на самом деле, просто не говорила… — сказал Женя, следя за прогуливающимися по саду гостями.
— Думаешь, это хозяин подложил ей отравленное платье? — вдруг спросил Тих.
— В таком случае он полный кретин, так подставиться.
— Согласен. Значит, кто-то действовал руками слуг.