Вещей у компьютерщиков было немного, но сейчас и их не осталось: все, что смогло пережить набег охранников казино, превратилось в чёрную копоть на стенах и выпало в осадок мелкими угольками, противно скрипящими под ногами.
"Что же могло так сильно гореть? — Дмитрий прислушался к своим ощущениям. — Так сильно, что… Нет, одна стена все-таки не почернела. Правильно. Нечему тут гореть".
Однако сомнение не исчезало — червяк, копошащийся в мозгах, разросся до размеров громадного питона.
Дмитрий, не торопясь, продолжил осмотр и обнаружил непонятную дыру в стене.
"Как будто железным тараном лупили", — безумная мысль, мелькнув, сменилась ощущением чужого присутствия.
Кто-то наблюдал за вошедшими в комнату людьми. Дмитрий чувствовал этот взгляд, и он был ему знаком.
Ощущение, что кто-то стоит за спиной и дышит в затылок, однажды появившись, больше не оставляло его. Сосредоточившись, он понял, что повышенное внимание, исходит от стены, которую не затронул пожар.
— Бейрут, это ты? — поинтересовался он, пытаясь мысленно проникнуть сквозь бетонное препятствие.
Серая плита перед ним, вдруг, заколыхалась, задымилась, превращаясь в большую лужу жидкого стекло, из которого вынырнула хитрая физиономия хакера.
— Ну, что стали? Айда за мной! — кивнул Бейрут и исчез, оставляя за собой расходящиеся круги.
Дмитрий осторожно тронул подрагивающую поверхность пальцем, заглянул за дрожащее зеркало и почувствовал разверзшуюся за ним бесконечность. Прикрывая глаза, он глубоко вздохнул и, задерживая дыхание, быстро нырнул вперед. Горячий ветер, касаясь лица, прошел по плечам. За спиной ойкнул Анатолий, послышался громкий сап Ванькина.
Открыв глаза, Потемкин удивленно завертел головой, но, как ни старался, различить противоположную стену не мог.
Громадное помещение уходило в бесконечность; стена за спиной, простираясь влево и вправо настолько, насколько хватало глаз, растворялась в туманной дымке на горизонте. Дмитрий задрал голову к потолку, но ничего не увидел: тот терялся в недостижимой вышине. Пораженный фантастическим масштабом помещения он повернулся; всматриваясь в странные светящиеся конструкции, висевшие над полом, удивился еще больше.
Сотни тысяч светящихся сгустков-фонарей. И под каждым тяжелый воздух закручивается в торнадо-наоборот, упираясь в пол широким основанием. Стремительные мини-ураганы, словно вырастают из земли. Доходя до метра высотой, они выстраиваются в длинные параллельные друг другу ряды. Вереницы крупных светляков, уходящие в бесконечность зала. Сотни… тысячи рядов — лес вращающихся воздушных сталактитов.
Потемкин приблизился к ближайшему. На сужающемся острие устроился яркий светящийся диск.
Потёмкин подошел еще ближе и, заглядывая внутрь, ахнул:
— Галактика!
Миллиарды светляков, медленно плыли друг за другом вокруг сияющего ядра, в котором звезд было так много, что они сливались в туманную сферу, выплёскивающую во вращающуюся спираль горячие сгустки материи.
За спиной громко завопил Анатолий.
— Что это?
Обо что-то ударившись, выругался Ванькин.
Дмитрий широко распахнул глаза, засиявшие отраженным светом.
— Я это уже видел, — задумчиво прошептал он. — Вот только где? В голове замелькали странные картины: комната хакеров, раздувающийся огненный диск, взрыв… и больше ничего.
— Чёрт! — только и смог вымолвить Дмитрий. Он пытался вспомнить, что могло произойти после этого, но все его попытки наталкивались на глубочайший провал в памяти. С момента и до сегодняшнего утра он ничего не помнил. Откуда-то сбоку появился Бейрут.
— Здесь! — торжественно произнёс он, обводя рукой гигантский зал.
— Мой вычислительный центр.
— Это! — Разводя руки, Хакер стал похож на проповедника. — Моя вселенная!
Казалось даже воздух вокруг него светиться, когда он произносит слова.
— Мои компьютеры, точнее — программаторы. Впрочем, как вам будет угодно, — закончил он обычным тоном, кивая в сторону вращающихся галактик.
— Но как? — удивился Дмитрий, в очередной раз удивляясь, что зал, в который они попали, не имеет конца. Свет, вращающихся над полом галактических дисков, шарообразных звездных скоплений, ярких туманностей, исчезал в далекой темноте. Картинка очень напоминала цирковой аттракцион с вращающимися на шестах тарелками, только тарелочки циркач заменил на миниатюрные космические объекты, а бамбуковые палки, на маленькие воздушные вихри.
Дмитрий, заглядывая внутрь светящейся спирали, вытянул руку. Ощутив настоящий жар пылающих звёзд, он испуганно отпрянул в сторону. Стоило на секунду задуматься, разглядывая одну из звезд, как в голове неприятно загудело.
Галактика каким-то странным образом действовала на его мозг, притягивая взгляд, заставляла фокусироваться на мельчайших деталях.
Дмитрий всмотрелся в ярко-голубого гиганта, плывущего очень близко от галактического ядра, и ему показалось, что тот движется навстречу ему. Газовые шлейфы, уходящие от звезды, заскользили мимо. Звезда звала его, притягивая разум, заставляет вибрировать тело. Он почувствовал себя размазанным по галактике светящимся потоком частиц, движущихся к манящему газовому гиганту.
— Осторожнее прыгун! — послышался голос Бейрута, и Потёмкин, вырываясь из манящего плена, с трудом пришел в себя.
— Здесь мысль, вполне, может стать материальной, — предупредил хакер.
— Что это? — повторил Дмитрий вопрос Анатолия.
— Информация, — как ни в чем, ни бывало, ответил Бейрут, словно всем это должно было быть понятно. Но, заметив непонимание во взглядах товарищей, он раздраженно продолжил:
— Прообраз реальности! Информпространство!
Молодые люди недовольно скривились.
— Ладно, начну сначала, — буркнул Бейрут, недовольно.
— Что такое информация? — спросил он.
— Пустота? Если нет, тогда чем она отличается от вакуума?
Хакер на минуту остановился и, протянув руку, быстро погрузил её в один из ярких сгустков.
— Она вроде как есть, но в то же время её не потрогаешь руками, — Бейрут резко вскинул пустую руку.
— Информация это одно из измерений пространства. И наш мозг — орган, при помощи которого мы можем чувствовать это измерение. Мы ощущаем информационную мерность нашей Вселенной, но не можем объяснить, как мы это делаем. Мало информации — пустота. По мере уплотнения — возникает энергия, еще плотнее — материя, при дальнем усложнении рождается разум.
— Не так быстро профессор! — выпалил недовольный Анатолий.
— Тебя послушать, так и разум — информация, и материя — информация, и энергия — информация.
— Ну, как вы не поймёте? — обиделся недовольный лектор. — Сама по себе усложняющаяся информация это модель… компьютер — прообраз разума. Если сложность модели возрастёт, она обретет разум. Если и после этого усложнение не остановиться, то разум станет самостоятельным и независимым от носителя. Это будет так называемый чистый разум.
Дмитрий встряхнул головой, избавляясь от наваждения. Глядя на ближайшую галактику. Ему вдруг показалось, что в сияющем тумане, вращается человеческий мозг, испещрённый провалами извилин. И не один. Длинные ряды серых, освещенных странным светом, сморщенных оболочек уходят в бесконечность.
— Без носителя? — прошептал он удивленно.
— Я не то, что принять, даже представить не могу то, что ты сейчас сказал! — воскликнул удивленный Анатолий.
— Понятно! Истинное воображение требует гениального знания, — улыбнулся Бейрут, отчего телохранитель резко насупился и недовольно пробурчал.
— И здесь пятью пять! Достали блин, умники!
— Умники-то, они и в Африке, у… — рыкнул подошедший здоровяк, пытаясь погрузить руку внутрь пылающей жаром галактической спирали.
— … оуу! — охнул Ванькин, расплываясь очертаниями над вращающейся линзой.