Михаилу было очень страшно. Ещё страшнее, чем Елене. Да ещё ребята не остались ночевать, уехали вечером: близнецы были завтра приглашены на день рождения чуть ли не с утра.
Битых два часа он просидел в бане, а потом засел в кабинете, обдумывал проект дома. Этот дом, дедов, был уже подарен Веронике, Тёме и Стёпе. У соседей куплен участок. Но начало каких-либо работ Михаил отложил до весны. Зиму решил посвятить подробной работе над проектом. Вот только бы пережить сегодняшний день. Иначе всё не имеет смысла.
Зачем он придумал этот испытательный срок? Ну вот зачем?! Можно было просто уговорить Елену. Сыграл в благородство, мучайся теперь...
Елена сидела в своём кабинете, делала вид, что работает. Много и усиленно работает. Ну типа засела за докторскую наконец-то. На самом деле, она стояла у окна со стаканом. Как в кино стоят с виски или коньяком. Или вином. У неё был разведённый в воде валокордин, а у окна стояла, чтобы запах от него выветривался, не доносился до Михаила.
Зачем она согласилась на этот испытательный срок? Надо было отказаться. Пусть бы женился на ней просто так, без всяких сроков, если приспичило! Придумал, а она мучайся теперь.
Елена ушла в душевую, нарочно долго возилась там.
В ноль часов ноль две минуты одиннадцатого октября, вздохнув с огромным облегчением, Елена начала бесшумно пробираться на кухню. Главное тихо туда пройти, а там можно закрыться.
Она плотно прикрыла двери, свет включать не стала: было ясно, и в окно светила луна.
Она ничего не ела весь день, не могла.
Нашла йогурт и банан, включила чайник и устроилась за столом.
Она уже пила чай, когда услышала, как открывается дверь на кухню.
Михаил почти не ел сегодня, кусок в горло не лез. Когда настало одиннадцатое, решил выпить кофе со сгущёнкой и съесть что-нибудь вроде бутерброда.
Он понял, что Елена там, потому что двери были плотно закрыты. И тут ему стало смешно впервые за весь этот длинный день: он понял всю абсурдность и комичность ситуации. И что Елена боялась весь день так же, как он.
Не стал включать свет. Сделал себе кофе – чайник оказался горячий, нашёл какую-то булку, и устроился за столом напротив Елены. Странный ночной приём пищи проходил в молчании. Говорить не хотелось: слишком сильное облегчение порой тоже опустошает.
Елена поднялась, чтобы ополоснуть кружку, поставила её на сушилку и направилась к двери, где была немедленно перехвачена Михаилом.
- Леночка, - её обычно медлительный и уравновешенный муж сегодня готов был, похоже, съесть её.
Дрожащими руками она стаскивала с него футболку и всё ждала, когда он скажет, что они не подростки и надо идти в спальню, но он не говорил.
- Миша, - зашептала она, не выдержав. - Мы же не подростки!
- Плевать, - коротко отозвался он, подталкивая её к залитому лунным светом кухонному столу...
* * * * * * *
На следующий день после банкета они все собрались в доме. Топили баню, коптили рыбу, делали шашлык. Было уже достаточно холодно, но сухо.
Михаил с Виктором Петровичем (которого Елена называла Саввой Игнатьевичем) уже часа два ходили по соседнему участку, где весной должно было начаться строительство. Деловитый малоросский говор с характерной "г", принадлежащий Виктору Петровичу, был слышен на этом участке. Саша сначала ходил с ними, но потом сбежал. Они с Вероникой и мальчиками ушли кормить уток на пруд, пока те не улетели.
Мама Елены, Римма Александровна, очень красивая, похожая на актрису Валерию Заклунную, вместе с мамой Михаила, Валентиной Николаевной, разбирали пакеты с семенами, которые привезла с юга Римма Александровна.
- Подпишите, Римма! Где что, и где какие цветы - однолетние, многолетние, - говорила Валентина Николаевна. - По-моему, Лена ничего не запомнила. Сергей Сергеевич спец молодым девушкам мозги компостировать.
"Молодая девушка" Елена сидела на табурете возле кресла-качалки и внимательно слушала своего свёкра, Сергея Сергеевича. Узнав, что она решила засесть за докторскую, он делился с ней личным опытом, размахивая курительной трубкой, цепко и немного насмешливо глядя на Елену фамильными карими глазами.
- Папа, я у тебя Леночку украду ненадолго, - к ним подошёл Михаил, держащий в руках пуховик.
- Элена Михална, я вас жду, мы не закончили разговор, - взмахнул трубкой Сергей Сергеевич.
Михаил затащил Елену в дом.
- Переодевайся. У тебя куртка слишком лёгкая, а ты сидишь. Держи пуховик.
- А где штаны с начёсом, или хотя бы гамаши, Миша?