Из бонусов от продавца — только полные топливные баки, что тоже неплохо.
Осталось перевезти на новый-старый курьер контрабанду, дроидов (теперь уже двух боевых).
— Начо, подскажи, что это за дроид выехал из «Курьера» Артёма? Никогда таких не видел.
— И я не видел. Похоже, что-то кустарное, но выглядит устрашающе.
— Мальчики, хватит подглядывать! Продажи сами себя не сделают.
Итак, всё необходимое на «Квик-Джампере». Все запрещенное оружие я упаковал в отдельный контейнер, наркотики — в другой. Контейнеры — на небольшой колесной транспортной платформе. Неизвестный артефакт — в нишу рядом с пилотским креслом.
Думал лететь с утра… Не-а. Во-первых, хрен засну. А во-вторых — сделал дело, гуляй смело.
Мой корабль завис перед ней, будто мушка перед пастью спящего дракона. Это не станция — это ловушка. Не улей, а паутина, сплетённая из обломков, ржавых шипов и тлеющих огней. Каждый её луч, каждый причал — словно лапа, сжатая в кулак, готовая разжать когти и вцепиться в подлетающего глупца.
Она не просто собрана из кораблей — она пожирает их. Видны шрамы стыковок, где корпуса вмурованы в конструкцию, как кости в желудке зверя. Там, где у нормальных станций были бы шлюзы, здесь зияют развороченные люки, словно станция не принимает гостей, а затягивает их внутрь, перемалывает, переваривает.
Даже сейчас, в этой мнимой неподвижности, она кажется ненасытной — вокруг копошатся челноки, таща обломки, высасывая топливо из захваченных судов, сдирая с них всё, что можно продать, переплавить или приколотить к своим прогнившим ребрам.
А ещё она смотрит. Не камерами, не датчиками — чем-то глубже. Чувствуешь, как щитовые генераторы, собранные из ворованных и сломанных модулей, пульсируют, будто сердце. Как орудийные гнёзда, спрятанные в рваных ранах корпуса, провожают каждый новый корабль, оценивая: добыча? угроза? мусор?
Здесь нет друзей — есть только те, кого ещё не обобрали до нитки.
Посредством искина связался с диспетчерской станции. Опознались. Помимо информации о координатах причала получил и форму таможенной декларации.
Указал вот прямо всё: наркотические вещества с наименованиями, оружие, нейросети, личное оружие. Указал даже боевых дроидов, но с отметкой, что покидать корабль они не будут.
Корабль пристыковался, прошел через шлюз. По длинному коридору, сверяясь со схемой, покатил, сидя на платформе, к таможенной зоне.
Таможенник в непримечательном комбинезоне без знаков отличия. В руке — планшет. Сверил наименования товаров, массу, объём.
Я поинтересовался про личное оружие:
— Извините, мне предъявить личное оружие?
— В этом нет необходимости. Вы были просканированы ещё по пути к таможенной зоне. Не могу не отметить вашу коллекцию винтажного оружия: идеальная пара артефактных игольников и архаичный, но эффективный кинетический дисбалансор — механический метатель твёрдых поражающих элементов на химической реакции горения. Имеет определенную утилитарную ценность.
Про «Теневой Раздиратель», «Фазис-Кинжал» и «Фазовый Клык» можно охарактеризовать как жемчужины коллекции.
— Благодарю.
— И еще, я могу вас попросить пройти вон в то служебное помещение? Администрация станции хочет сделать для вас специальное предложение.
Таможенник указал на дверь помещения. Я сначала напрягся — ну не доверяю я пиратам. Но потом принял решение согласиться. Ссориться с администрацией очень не хотелось.
— Да, конечно.
Помещение оказалось небольшим кабинетом, в центре рабочий стол за которым сидел мужчина среднего возраста в таком же комбинезоне, как и у таможенника. Поздоровались, я присел на гостевое кресло.
В общем, мне предложили продать весь мой специфический товар непосредственно клану «Демоны ночи». Оказалось, что «вещества» весьма дефицитны, как и привезенные мною образцы оружия, которые пользуются интересом у коллекционеров.
Мне предложили один миллион двести тысяч кредитов. На мой вопрос искину Тёма ответил, что цена плюс-минус рыночная. Ответ меня удовлетворил и даже немного обрадовал — теперь не придется решать вопрос с продажей найденной контрабанды.
Я передал реквизиты банковского счета. Пришло уведомление о переводе — отметил, что из суммы был удержан налог. Что тоже хорошо — не придется заморачиваться с налоговыми органами станции.
Из таможенной зоны я попал… в пассажирский терминал⁈