— Нормально всё. Донесу.
— Ужас, наш Ирсанчик. Только ты аккуратнее, наркоманов в городе тьма. И с дигайцами много не общайся. Коварные они.
Антон вышел за квартал до гостиницы, проходя мимо покосившихся одноэтажных домов, подумал, что уход от реальности в мир наркотиков здесь легок как нигде в другом месте: безработица, экология и отсутствие закона, как такового, вот лучшие катализаторы преступности и наркомании. Вместо ожидаемых уличных бандитов и наркоманов за ним увязалась стая бродячих псов, озлобленных и голодных. Козловский хотел было достать на всякий случай травмат и поминутно оборачивался назад, но стая все же отстала, и он подошел к гостинице, хозяева которой скромно поместили над названием «Дигай» четыре горящие неоном звезды.
Женщина в зеленом платке не встала, когда вошел Антон и не улыбнулась, когда он поздоровался с ней. Не было на ней и бэйджа с именем.
— Есть свободные номера?
— Есть, конечно, — угрюмо ответила администратор с сильным акцентом.
— На три дня, пока что.
— Завтрак в девять, в комнатах не курить, ваш паспорт?
Пока шло оформление Антон рассматривал стену за ресепшеном, на которой висели трое часов, указывающих разное время — Москвы, Нефтекумска и время Дигайгалла, которое спешило от Нефтекумского на пятнадцать минут.
— Где находится Дигайгалла? — спросил Антон у женщины.
— Высоко в горах, — не отрываясь от письма, ответила та. — Воду из крана не пейте, она загрязнена.
— Какую тогда пить? Где магазин?
— Можете купить на ресепшене пятилитровую бутылку. Вода «Щин» по двести рублей за штуку.
— Ох, беру одну. — Отсчитав деньги, сказал Антон
— Не хотите гадание?
— Что простите?
— Погадать вам?
Антон замялся от такого неожиданного вопроса.
— Нет, спасибо. В следующий раз.
— Комната пятнадцать.
Антон взял ключ и бутылку воды, сумку закинул на плечо и направился к лестнице. На втором этаже находилась курительная комната с мягкой мебелью, и к его удивлению, кальяном для гостей. На стенах висели картины с видами гор, не уступающие обилием ярких запоминающихся холодных и теплых цветов, будто с иной планеты, творчеству самого Рериха. «Такая, наверно, Дигайгалла», — подумалось Антону. Он отпер дверь и вошел в свой номер. Пахло полынью, стоящей засушенной в вазе на тумбочке с самого лета. Видимо, национальная эстетика и традиции. Расположившись и приняв душ, прилег на широкую кровать, что совсем неплохо для одноместного номера. Включил телевизор и лениво прощелкал все каналы. Ничего интересного. Вспомнил о кальяне, стоящем в комнате для курения. Может там есть табак и угли? Нырнув гостиничные тапочки, вышел в коридор. Горы на картинах неизвестного Антону художника манили невероятной красотой. Сиреневые, фиолетовые оттенки перемежались с темно-синим и светло-голубым, ледники, выступы и утесы, огромные птицы в небе.
В курительном помещении за готовым, дымящимся кальяном сидел мужчина. Он был полон лицом и на вид ему было лет сорок пять. Увидев Антона, он выпустил облако пара и улыбнулся:
— Вы новый постоялец?
— Да, добрый вечер.
— Шаровский Андрей, — протягивая руку, сказал мужчина.
— Вы давно тут гостите? — Представившись и присаживаясь напротив в кресло, спросил Антон.
— Третий день, честно, ожидал ужасов от этого города, так стращали меня, еще начитался всякого. Я сам из министерства природоохраны, эколог я.
— Наверно, по поводу станции?
— Именно. Исследовал саркофаг и растительность вокруг неё. А вы по какому делу в этом городишке?
— Я торговый представитель компании «Минерал-Эксперт», удобрения.
— Серьезно? Как же вас занесло сюда, здесь только наркотой можно торговать, — засмеялся громко Шаровский, — ну и водичкой, вам то уже впарили?
— Да, купил одну бутылку.
— И правильно. Тут хорошо живут эти народцы, безам и дигай, они и воду населению продают и кое-что другое, запрещенное. Ну это так между нами, — последние слова он сказал полушепотом
— Вот как?
— А ты как хотел,— Шаровский перешел на шепот,— город в депрессии, люди почти все деньги тратят на питьевую воду, кто-то моется в покупной, боятся онкологии. Кому ж вы впаривать будете?
Мимо курилки прошла, словно привидение в зеленом платке, мрачная администратор, она бросила на Шаровского резкий взгляд, и прибавив шагу, скрылась за углом.
— Вы читали про эти народы? — спросил Шаровский и протянул мундштук Антону, — угощайтесь, авокадо.
— Нет, не читал подробно, а что?
— У них на Википедии всего по две строчки записей, типа письменность им принесли русские колонизаторы Кавказа.