— Ну если по классике, то да. Нас этому учили, были до этого арабы.
Администратор, мелко семеня, прошла обратно и тенью скрылась на лестнице.
— Вы загляните к ним в музей и обратите внимание на их флаги, там руны, которые встречаются у древних скандинавов, а про мясо вы слышали?
— Что именно?
— То, что они его сушат и едят, исключительно баранину, несмотря на то, что на него садятся мухи и оставляют в нем личинки. А их храм вам ничего не напомнил?
— Муха?
— Именно!
— А еще время! Заметили, что Дигайгалла на пятнадцать минут вперед?
— Ага.
— Это потрясающе, — почти беззвучно произнес по буквам Шаровский, — И самое поразительное я усмотрел в саркофаге! Это просто…Предыдущий эколог, когда был здесь рассказывал, что там…
— Андрей Шаровский! — раздался голос администратора со стороны ресепшена, — к телефону. Шаровский!
— Я скоро! — бросил эколог и побежал на первый этаж, на ходу бормоча, — начальство, наверное, не может дозвониться, что за сеть? Каменный век.
Антон остался один со своими мыслями и булькающим кальяном. Многие народы поклонялись животным, так тюрки — волкам, славяне и германцы — медведям, индейцы Америки — хищным птицам. Некоторые народы мезоамерики почитали муравьев. Почитание мух — это, конечно, странный анимизм . Козловский полез в интернет, да в этой глухомани не было вай-фай и сеть почти не ловила, печальные Е долго грузили браузер.
Все же, зайдя в Википедию, и вправду убедился в скудности предоставленной информации: языки сино-тибетской языковой семьи, хурритская группа, родственны друг другу, численность по три тысячи каждого народа, религия делаизм — почитание Делы, божества, спустившегося с небес. Верование в верхний и нижний миры и в апокалиптический финал бытия, когда явится дракон Сармак и два народа погибнут. За всю их историю случалось множество кровопролитных войн и стычек. Практикуется институт кровной мести и куначества. Изначально проживали в районе горного разлома с высоким радиационным фоном, в верховьях Северного Кавказа.
Прошло полчаса, а эколог Андрей так и не поднялся наверх, курить кальян. Антон решил, что у него важный разговор с руководством. Кальян истлел углем и табак был скурен. Интернет совсем повис, словно его отключили небеса. Фраза о саркофаге заинтересовала Козловского, в томлении он ждал продолжения разговора, но эколог все не поднимался. Неужели так долог его разговор с начальством? Хотя сегодня суббота и уже девять вечера. Очень странно. Антон решил спуститься вниз и разведать.
На ресепшене грустная женщина-администратор листала какой-то журнал. Рядом с ней на стойке был проводной телефон, никем не занятый.
— Извините, а мужчина. Шаровский куда ушел? — спросил Антон.
— Поговорил и поднялся к себе, — как ни в чем не бывало ответила женщина, не отрываясь от чтения.
Антон не припоминал поднимающихся шагов по лестнице.
— А какой у него номер?
— Девятый.
— Спасибо.
Поднялся по лестнице и постучал в девятый номер, в отеле не было табличек «не беспокоить», поэтому Антон постучал еще. Тишина. Толкнул дверь — заперто. Всё очень странно. Вернулся в свою комнату и выглянул в окно: проезжая часть, редкие автомобили и негорящие фонари депрессивного, угрюмого города. На всякий случай запер комнату и достал пистолет. Положив его под подушку, лег на кровать прямо в одежде и закрыл глаза.
III
Утром, в девятом часу, Козловский только вышел в полотенце из душа как позвонила Милана, он включил громкую связь:
— Ирсана нигде нет! Всех друзей, родню, всех подняли на уши, мой братик пропал. Я сейчас с его мамой, с тетей Ларисой, знаю, ты обеспокоен насчет себя, но все будет норм.
— Да нет, я в порядке.
— Да что ты говоришь! Антон у тебя есть фото этого Сармака.
— Сома, — поправил Антон.
— Сармака! Ты должен как-то выловить его, подключи службы, какие там есть у вас в республике. Наши старшие думают, что Ирсана убили дигайцы, тут возможна война, они тоже считают, что это сом на фотографии, представляешь? Тупицы! Но я-то знаю, что это Сармак!
— Тот старик, Кирилл Михайлович, который в хижине живет, говорил про какого-то охотника, который к озеру часто ходит. Может повезет и я встречусь с ним?
— Я не могу подбросить.
— Да я не просил.
— Знаю, что хотел попросить, сорри не могу. А идея хорошая, мне нравится.
— Можно ведь пробить по базе через ментов кто охотники в городе?
— Там все дигайцы — это холодная война, которая превращается в горячую. Понимаешь? Они не заинтересованы в обнаружении Залины живой, если это обряд «кровь и почва», раз она с чужим стала встречаться.