Артем и Ольга тут-же начали прорыв к воротам, расшвыривая стражей, Сармат встретил напавших с хищной улыбкой срезал пятерых одной длинной очередью из скорпиона, еще двоих прицельно положил из стечкина, подхватил Лизу и пригибаясь, лавируя между телами, вырубленных стражников исчез за воротами.
Соратники были слева от ворот, сидели в кустах как зайцы, но в данном случае это лучше чем тупо бежать по улице вперед.
- Что случилось, босс?- первым задал вопрос Артем.
Сармат оглядывался из кустов, прижавшееся к нему Лиза очень стесняла движения поэтому он обратился к ней.
- Лиза, ты меня слышишь?- она кивнула головкой - малыш я ведь обещал тебе, что-никогда тебя не брошу и не передам никому, помнишь?
Она опять кивнула, и даже попробовала улыбнуться.
- Не бойся ничего, ты всегда будешь со мной, но сейчас нужно чтобы дядя Артем и тетя Оля вынесли тебя из города, а я скоро приду, не переживай, ты веришь мне?- спросил Сармат глядя в изумительно чистые глаза ребенка. Лиза снова кивнула.
- Хорошо, давай переползай к дяде Артему,- улыбнулся ей он - уходите пешком, укройтесь пока в городе, потом в чате свяжемся, я тут еще поговорю с правителем.
- Ты можешь объяснить, что случилось?- спросила Ольга.
- Правитель ментальный маг, вы знаете кто это?- задал вопрос Сармат.
- Да,- не сговариваясь одновременно ответили оба.
- Он решил подчинить меня, я не стал его убивать, возможно зря, но он отец Тани, вот так,- произнес он склонив голову - потом с этим разберемся. Вам нужно укрыться и дождаться меня, идите. И не забудьте, Лиза мне как дочь.
- Сармат у меня к тебе еще вопрос,- начала Ольга.
- Все потом, уходите,- приказал он им.
Ольга странно посмотрела на Сармата, но взяла у него ребенка и они исчезли в переулках.
Зачем он остался? Сам не понимал, злость на правителя, сожаление, что из-за него потерял Таню, наверно это играло большую роль в его решении не спешить уходить. Он вспомнил свои надежды на жизнь тут, дом, Таню и его снова взяла злость, расчетливая, холодная злость, он тут живых оставлять не собирался, этот замок должен умереть, а за ним умрет и город. И плевать на достижения, плевать на электричество, он убивал за меньшее. Сука он никому тут не сделал ничего плохого, он вылечил этого козла, не просил денег, даже не намекал, почему же эта мразь такая неблагодарная, тупая, скотина? Риторический вопрос, он, этот сранный правитель боится его, боится за свою власть, ему страшно потерять ее, тварь, все они твари, какие-же мерзкие ублюдки, твари, почему люди такие?
Прислонился лбом к холодным, покрытым каплями не успевший высохнуть в тени росы, камням стены, лицо горело, злоба буквально душила его, убить, убить всех, резать, разрывать на куски руками, купаться в их крови, НЕНАВИЖУ. Он чуть не проорал это слово, но смог очнуться, это не его мысли, это не он, опять система подталкивает его, но хер ей, у него есть свое мнение и воля, он не станет её рабом, хватит убивать пусть живут, но вот их деньги, как плату за кристалл, он заберет.
Постояв еще пять минут глубоко вдыхая, окончательно успокоившись он выглянув из кустов, увидел пятерых стражников которые крутили головами стоя на месте.
Ясно, деревенские, гражданские дуболомы, не военные, не наученные от слова совсем, стоят кучей, башками вокруг крутят, убить их всех можно за пять секунд.
Посмотрел на верх, стена высокая и практически гладкая, забраться на самый верх без снаряжения, если ты не человек-паук, практически не возможно. Проще поискать проход, должны же быть калитки, а то и подъездные пути, не все же через главный вход носят и возят, народу тут много обитает, жрачку на всех на руках не перетаскаешь, упаришься.
Сармат мог просидеть в кустах до вечера, но не все же стражи совсем тупые, кто-то может и кусты у стены проверить, потому осторожно выбравшись пошел по дороге дальше. Оружие он убрал ранее, теперь ему нужно переодеться, слишком многие видели его в замке, лучше всего в гражданскую одежду, в пространственном кармане у него хватало ее, от джинсов и кроссовок, кстати совсем не дешевых, до очень дорогих костюмов и таких же на вид туфель, по крайней мере так говорила память о прошлом мире, зайдя в узкий проулок между домами, быстро поменял одежду, отдав предпочтения джинсам и легким кроссовкам с футболкой и толстовкой с капюшоном. Теперь он выглядел как обычный молодой мужчина лет двадцати пяти-двадцати восьми, брутальная небритость придавала серьезности, а накинутый капюшон скрадывал подробности его внешности, ведь если ты не видел глаз человека, опознать его потом, в другой одежде почти невозможно.