Однажды, возвращаясь с охоты, Саша и Витюшка увидели, как круживший над Выркой коршун камнем нырнул вниз к деревьям и сразу же, тяжело взмахивая черными крыльями, стал подниматься. В цепких когтях хищника билась и жалобно кричала галка.
— Галя!.. — с отчаянием крикнул Саша, сразу поняв, в чем дело. Торопливо сдернул с плеча ружье, прицелился.
— Стреляй!.. Стреляй!.. — умоляющим голосом просил Витюшка.
Прогремел выстрел. Ребята увидели, как коршун закачался, выпустил из когтей Галю и стал медленно падать на землю. Невдалеке от него упала и Галя.
Когда ребята подбежали к Гале, она еще дышала. Но глаза у нее уже покрывались синевой. На взлохмаченных пестрых перышках распоротого зоба проступали капельки крови…
Галю похоронили в маленьком деревянном гробике. Над могилой повесили дощечку с надписью: «Здесь похоронена наша любимая Галя».
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Все советские люди с напряженным вниманием следили за великим полярным дрейфом.
В Песковатском всюду: в избе-читальне, сельсовете, школе у репродукторов — каждый день собирались колхозники Все с нетерпением ожидали новых сообщений по радио о дрейфующей льдине. Ребята в школе следили по карте, где плывет четверка отважных полярных исследователей Спорили, в какие края может занести течением ледяное поле. Одни утверждали, что льдину отнесет к берегам Америки. Другие говорили, что поплывет она обратно на Северный полюс и там окончательно вмерзнет.
В семье Чекалиных газету теперь читали все вместе, вслух.
— Подвигаются!.. — радовался Саша. — Со всех сторон… Вот здорово-то будет, когда разом все подойдут!
Он представлял себе, как на ледоколах, самолетах, даже на подводной лодке и на дирижабле днем и ночью, несмотря на вьюгу и шторм, спешат советские люди на помощь дрейфующей станции «Северный полюс».
Когда великая северная эпопея благополучно закончилась, разговоры о ледяном дрейфе у ребят не прекратились.
Бродили они по замерзшей Вырке, воображая, что находятся на Северном полюсе. Даже для большего сходства построили на середине реки ледяную пещеру.
В начале апреля лед на реке сначала тихо, потом громко начал потрескивать.
Ледоход начался внезапно. Утром Сашу разбудил треск и рокот посиневшей и вздыбившейся Вырки. Когда ребята прибежали на берег, ледоход был в полном разгаре. Вода бурлила, кипела. Среди мелкого битого льда плыли крупные льдины, и все это неудержимо, с грохотом и треском неслось по течению под лучами весеннего солнца. От пещеры не осталось и следа.
— Поплывем?.. — предложил Саша, горящими глазами глядя на кипевшую речку.
Ребята, не сговариваясь, бросились по домам и скоро притащили кто жерди, кто веревку.
— Вот подходящая льдина… — показывал Илюша, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Круглая рыжая шапка сползла у него на затылок, ноги в сбитых сапогах промокли, но он ничего не чувствовал.
— Не выдержит… — сомневался Серега.
Витюшка ежился, молча поглядывая на ребят. Тенор тоже молчал. Поджав хвост, он сидел на бугре и скалил острые зубы, не понимая, что задумали ребята.
— Бери багры! — вдруг скомандовал Саша. Застегнув короткий ватный пиджак, он первым схватил багор. Серега накинул себе на шею связанную в круг веревку и тоже взял багор.
Когда все ребята вооружились баграми, наступила решительная минута. Выбрав покрепче льдину и подтянув ее к берегу, Саша первым шагнул на нее. За ним последовали ребята. На берегу остался только Тенор. Поджав хвост, он пятился назад, не решаясь прыгнуть за своими друзьями. Напрасно звал его Витюшка. Тенор, съежившись, тихо повизгивал, словно извиняясь за свое малодушие.
Он побежал за дрейфующей льдиной по берегу, избегая близко подходить к воде.
Когда льдина, немного осевшая под тяжестью путешественников, тяжело покачиваясь, поплыла по бурлящей реке, ребята не почувствовали страха.
Рядом плыли почерневший хворост, обломки досок. Дул ветер, который раньше на берегу не ощущался. Долго ли они так будут плыть — Саша не думал, и вообще ни о чем не думал, поглощенный управлением льдиной. Льдина, покачиваясь, двигалась теперь по широкому протоку, в гуще битого льда. Ее все больше относило течением к противоположному берегу. Где-то в кустах громко лаял Тенор. Впереди, за мельницей, Вырка еще шире разлилась, и оттуда доносились грохот и треск напиравшего льда.