***
Олег замолчал. Яичницу мы съели, я варил по второму восточному в турке. Запах только что помолотой арабики из Уганды проникал в мысли и настроение. Олег все еще молчал, уставившись в одну точку. Он перебирал руками чашку с остатками остывшего кофе, словно грелся о несуществующее тепло. Как-то быстро у него ушло опьянение, или он больше придуривался, играя в брошенность и несчастье. Да, грустит, да, переживает. Но все это такая же обыденность, как ремонт машины после попадания в яму или выговор от начальника за кинувшего компанию придурковатого клиента. Пустяк, который завтра забудется и растает, как снежинка на лбу. Так я думал, так себя настраивал, упрощая историю, но дальше оказалось все… по-другому.
- Отдай испорченный божественный напиток, – я забрал у Олега отполированную ночными воспоминаниями мою любимую китайскую темно-синюю чашку. – Вот тебе новый артефакт для погружения в прошлое. Горячий.
- Да я бы и тот выпил… Отдай! Поставь. Холодный кофе – это переход в пустоту и самоотречение. Как раз для меня.
- Ты обещал рассказать, я теперь могу слушать. Давай, жги дальше. Люблю ночные истории. Ты, кстати, жене звонил?
Чашки снова парили прогнозируемым вкусом, дарили надежду на окончательное пробуждение, но не мгновенное, а постепенное. Переход по шагам. Наслаждаясь и настраиваясь. Такая она, Уганда, сдержанная и тонкая. А сразу и не скажешь. Для ценителей оттенков.
За окном все еще серо и пусто. Казалось, что воздух был весь из воды, хотя дождя не было. Город погрузился в пушистое мокрое безвременье.
Олег делал очень маленькие, но частые глотки, и с каждым глотком глаза у него раскрывались шире и загорались странными огоньками. И он продолжил…
***
Когда такси скрылось за поворотом, Олегу показалось, что тишина, окружившая его, ожила. Картинка из фантастического фильма – город есть, а людей нет. Все на месте, горит, стоит, двигается, а людей нет. Полпятого ночи.
Он стоял напротив высокого административного здания, черное бетонное чудище без признаков жизни. Рядом вообще не было огней в домах. Олег поискал глазами хоть одно светящееся окно и не нашел. Только уличные фонари. Пришлось набрать администратора салона еще раз.
- Идите вдоль здания, сворачивайте налево, в переулок, и дальше метров 50 до шлагбаума, - голос среди ночи звучал тепло и приветливо. - Перед шлагбаумом сворачиваете вправо и вниз по ступенькам, упретесь в дверь - это мы.
- Спасибо. Сейчас буду, - появилось ощущение, что Олег был важным гостем и его ждали.
На удивление он быстро нашел ступеньки со старинным фонарем над входом. Дверь тоже была старая, кованная, металлическая, зеленого цвета. Странный мир. Ступеньки вели вниз – это был цоколь двухэтажного особняка, также погруженного во тьму. Потом Олег узнал, что у цоколя был еще один этаж вниз. Салон занимал своеобразное подземелье.
Олег нажал кнопку домофона – ответили мгновенно. «Кто?» Он представился. Дверь в ту же секунду открылась – его явно ждали на этом единственном островке жизни в спящем городе.
***
- Да-а, можешь ты тянуть кота за причиндалы… – сказал я, закрывая глаза.
- Ну а как ты хотел? Я, кстати, там был совершенно трезвый. Это я потом виски купил. Знаешь, почему? А-а, не знаешь.
- Так ты расскажешь? Или я иду…
- Куда? Домой? – Олег снова пьяно усмехнулся, словно познал истину. – Так ты же дома!
- …спать!
- Ну-ну.
- Рассказывай.
- А знаешь, почему я азбукой Морзе сигналил? Вер-ни-те ме-ня. Вер-ни-те меня. Я хочу назад… к Сашке. И ты учти – она мне делала только массаж! Но это было не на Земле.
***
Олегу нужно было выбрать массажистку. Он сидел в какой-то комнате, в полумраке, с бокалом шампанского. На столике раскрытая коробка конфет «Вечірній Київ». Свет освещал только центр комнаты и падал откуда-то сверху из невидимой лампы или прожектора. Они появились втроем, три девушки примерно одного роста, все в костюмчиках типа «кабаре»: ноги, живот, руки, шея, все открыто. На груди какие-то клочки материи, только подчеркивающие оголенность и ничего не скрывающие.