И будут ли к звездам летать? Или растворятся и деградируют в религиозном дурмане!
Альберт тяжело вздохнул... Религия это вовсе не то, чего хотелось ему. Куда лучше самому безнаказанно грешить и безобразничать. Вот это действительно высшая сладость.
А когда ты сражаешься с врагами и побеждаешь, то тем более. И это чрезвычайно круто.
Мальчишка с воодушевлением пропел:
- Я люблю тебя грех и надеюсь, что это взаимно!
И мальчишку снова приложили плетью по спине... Да, не соскучишься...
В город они пришли уже поздно вечером. Рабов должны продавать уже завтра. Их облили водой из шланга, покормили...Причем, на этот раз дали есть куда более щедро, чем обычно: и рыба, и мясо, и овощи, и фрукты были. Отвели на лежаки с соломой и одеялами. И объявили, что юные невольники могут поспать подольше. И набраться сил.
Короче говоря, спите красавчики.
И Альберт уснул и увидел продолжение своего дивного сна про Спартака и его восстание.
В самом деле, Красс разбит, и теперь рабы движутся к Риму и их войско растет. В течении двух недель, в армию Спартака прибыло больше двадцати тысяч рабов. И она выросла до девяноста пяти тысяч. Пополнилась и конница.
Спартак встал возле Рима. Остатки армии Красса, получив новые подкрепления, собрали пятьдесят тысяч воинов и осели в Капуи. В случае, если штурм Рима затянется, они могли подойти и ударить с тыла. Сенат, перепуганный разгромом Красса, срочно отозвал из Азии Помпея, а из Испании Лукума. Но чтобы преодолеть на кораблях столь большие расстояния, требовалось время. Так что теперь Спартак стоял перед дилеммой: идти на штурм Рима, или сначала добить Красса? Тот тоже занимал укрепленную позицию в городе, и не так просто
взять Капую. А если и взять, то потери повстанцев могли быть так высоки, что не хватило бы сил на Рим.
Альберт посоветовал Спартаку все-таки взять сначала Капую. Причем, он постарается найти там подземный ход, чтобы захватить армию Красса внезапным ударом.
Спартак согласился с этим. Каждый день к нему прибывали тысячи рабов и бедняков из числа формально свободных. Бежали рабы и из Рима.
Альберт надел на себя женскую туники и вымыл свои белые, пышные волосы. Так он больше походил на девочку со своим смазливым личиком. Повесил на лодыжки и запястья грошовые браслеты со стекляшками. И решил проникнуть в Капую под видом девочки танцовщицы. С ним была и настоящая девочка: его сестра Родопея. Две девочки-танцовщицы должны были вызвать меньше подозрений.
В те времена война считалась не женским делом, а тем более не тем, чем занимают девочки. А вот мальчишки-шпионы довольно распространённое явление, и полицейские римлян начеку.
Родопея и Альберт шлепали босыми ногами. Погода была теплая, и надевать сандалии не хотелось. Тем более, дети в рабстве совсем отвыкли от обуви в любое время года.
Альберт и сестра видели, как в Капую прибыло только что еще двенадцать тысяч - два легиона римских солдат, переброшенных из Вечного города, от оттуда успешнее прибыть морем.
Так что у Красса, с учетом еще некоторых пополнений из южных городов, должно собраться порядка восьмидесяти тысяч воинов. Оставлять в тылу такую армию слишком рискованно...
Рим хорошо укреплен. В нем сто десять тысяч свободных мужчин, что могут носить оружие, и достаточно молодые и зрелые для защиты. Так что Вечный город, с его мощными укреплениями, так просто не взять. И это надо понимать.
В любом случае, осада Рима могла затянуться, и следовало вырвать занозу Красса. У Спартака уже более ста тысяч воинов, но значительная часть из них новички, и только что присоединились.
Плюс еще множество пленных римлян. Что с ними делать, Спартак не знал. Казнить, слишком уж жестоко. Но они требовали охраны и еды. Впрочем, Красс желая пополнить свои ряды, предложил выкуп золотом. Однако Спартак не хотел пополнять и без того быстро увеличивающуюся армию Красса.
Альберт понимал, что у них сложная задача и, что мало просто проникнуть в город. Дети: мальчик и девочка, подошли к воротам. Они были смазливые, светловолосые, и солдаты заставили девчонок танцевать бесплатно и петь, грозя и вовсе изнасиловать. Альберта Эвтибида научила неплохо танцевать, а Родопея умела это делать, как многие девочки.
Их ущипнули и пропустили...
Альберт тяжело вздохнул. Эвтибида проспала три дня подряд и была очень зла на Альберта. Но сердце женщины парадоксально. Она внезапно, поняв, насколько мальчик умен, воспылала к нему еще большей страстью. И влюбилась еще сильнее, поклявшись больше делу повстанцев не вредить. Тем более, образ Спартака потускнел, ревность была забыта и у нее новая страсть, малолетний жеребец Альберт. А значит, душевная пустота заполнится. Кроме того, Эвтибида, сама обычного среднего роста для женщины, не любила крупных мужчин, может, кроме Спартака.