А потом Эстелла легонько потрясла меня за плечо и внезапный свет резанул мне глаза, когда я перевернулся на спину.
— Карл у себя. Только что вернулся.
Я сел.
— Который час?
— Десять минут четвёртого. Ты проспал чуть долее двух часов.
— Ты с ним говорила? — Я свесил ноги с кровати и стал шарить ими в поисках обуви.
— Нет. Когда я услыхала, как он поднимается по лестнице, я прикрыла дверь, оставила только щель, чтобы увериться, что это точно он и идёт к себе. Мне пойти с тобой, Эдди? Я думаю, надо, а то вдруг он начнёт отпираться, что говорил мне то, что говорил, или разыграет забывчивость.
— Правильно. Пошли, пока он не разделся.
Мы вышли в коридор, и я постучал в дверь, следующую после двери Честера Хемлина.
Карл приоткрыл дверь на несколько дюймов.
— А, это ты, Эд. Чего ради…
— Нам с Эстеллой, Карл, нужно занять у тебя пару минут. Это чертовски важно.
Карл начал отворять дверь, как только узнал меня, но при моих словах он взглянул мне за спину и увидел девушку. Тут он моментально захлопнул дверь, бросив нам: «Одну минутку, я лишь халат надену. Успел, знаете ли, разоблачиться». — Спустя несколько секунд он, уже в халате и тапочках, распахнул дверь и сказал:
— Входите. Нет ещё известий о твоём дяде?
Мы вошли. Я сказал:
— Известий нет. Это в некоторой связи с тем, Карл, о чём я собираюсь у тебя спросить. Что там ты рассказывал Стелле о некоем коллекционере Амброзов?
Карл закинул голову и едва не расхохотался — правда, враз посерьёзнел, когда я приблизился к нему на шаг и он увидел выражение моего лица. Смех прямо-таки застрял у него в гортани, и Карл чуть не закашлялся.
— Мне очень жаль, Эд. Что твой дядя пропал и что… Но этот коллекционер Амброзов — не более чем выдумка… ну, более или менее. Ты никогда не слыхал о Чарльзе Форте?
— Нет, а кто этот Чарльз Форт?
— В двух словах не скажешь. Сядьте-ка.
Эстелла заняла стул, я же примостился на кровати. Карл обратился к этажерке. Нагнувшись, он вытащил довольно толстую книгу и протянул её мне. На переплёте значилось: «Книги Чарльза Форта».
Не открывая книги, я вопросительно воззрился на Карла.
— Если есть желание, возьми почитать, — сказал тот; — полагаю, Эд, тебе понравится, но с твоим дядей это никак не связано, и сейчас я это докажу. — Чарльз Форт был газетчиком в Нью-Йорке; умер лет двадцать назад. Он был либо спятившим, либо гением, и множество людей полагает, что именно гением, — а среди них такие люди, как Бен Хект и Тиффани Тэйер, Карл Сэндберг и Шервуд Андерсон. Они организовали Фортианское общество, даже издавали журнал. Не знаю, правда, существует ли он до сих пор.
— О чём же он писал? — спросил я.
— Да обо всём. Он полагал, что наука, официальная наука, в особенности астрономия и физика атмосферы, чокнулись, сбились где-то с пути и только вводят нас в заблуждение. Он собирал факты — большей частью в виде новостей, нарезанных отовсюду — о вещах, которые не согласуются с существующим учёным мнением, а потому остаются без внимания или получают поверхностное объяснение. Дожди из лягушек, из рыб, загадочные появления и исчезновения, землетрясения и метеоры, марсиане и русалки. Чертовски захватывает! Возьмём что-нибудь из недавнего — хотя бы вот летающие блюдца. Чем не пища для Чарльза Форта! Разве имеются им разумные объяснения? Нет, конечно. Так вот: он собрал тысячи таких необъяснённых вещей в своих книгах, столь же загадочных вещей, как и летающие тарелки. И столь же не поддающихся объяснению.
— Звучит дьявольски интересно, — сказал я. — А как попал сюда коллекционер Амброзов?
— Это одна из маленьких шуток Форта. В четвёртой и последней своей книге, «Сумасбродные таланты», он обсуждает загадочные исчезновения. И он упоминает исчезновение человека по имени Амброз Какой-то-там из Канады, особенно загадочное исчезновение: человек начисто исчезает, оставив после себя более миллиона долларов. А под стать ему, по мысли Форта, исчезновение Амброза Бирса, писателя, что произошло в Техасе за несколько лет до того. Вот он и спрашивает: «Уж не коллекционирует ли некто Амброзов?»