— К кому-то ещё? — спросил я.
— По отношению к тебе, Эд, это не вопрос щедрости. Тоби работает за твёрдый процент от моего сальдо. А я рассказал тебе, каково моё сальдо за истёкший месяц. Вот почему Тоби даже более обеспокоен, чем я сам; у меня ведь ещё прибыль от «Голубого крокодила». Тоби живёт за счёт своего капитала, и я не думаю, что получает он много. Но ничего у меня не возьмёт, даже предложи я ему. — Оги встал. — Пойдём, я провожу тебя к Тоби и попрошу объяснить, что да как. Если он не ушёл.
Мы вышли из кабинета и спустились по лестнице. Остановившись в арочном проходе, мы оглядели зал. К нам тут же подошёл метрдотель — то есть, к Оги, разумеется.
— Тоби ушёл? — спросил его Оги.
— Да, сэр. Как спустился, то выпил одно виски и ушёл; просил передать вам, что собирается сразу идти домой, если вы пожелаете связаться с ним.
— О’кей, — проговорил Оги. — Познакомься, Джордж, — это Эд Хантер. Посади за хороший столик, пока я буду звонить Тоби. И никаких счетов, когда бы Эд ни закончил.
Джордж слегка поклонился и отвёл меня к столику неподалёку от эстрады; тотчас же он предоставил мне официанта, чуть ли не силой оторвав его от процесса обслуживания соседнего столика. Мне не хотелось того разочаровывать, а потому я заказал два виски той же марки, которую Оги недавно наливал мне наверху.
Оги вернулся, как раз когда принесли виски, что на этот раз не заняло и двух минут. Он сел напротив меня и взял своё.
— Твоё здоровье, Эд. Тоби только пришёл домой. Он устал и хочет отложить разговор, так что я договорился о вашей встрече здесь, утром в десять. Тебе подходит?
— Конечно. — Всё равно ведь, подумал я, ночью мне нечего будет делать с теми сведеньями, которыми мог снабдить меня Тоби.
Оги хмыкнул.
— Тоби сказал, что если ты желаешь повидать его ещё сегодня, он вернётся, но я не думаю, что он будет от того сильно счастлив. Я обещал перезвонить ему, если тебе непременно захочется с ним сейчас говорить.
— Не надо, а то ещё невзлюбит меня, — ответил я. — Всё-таки, полвторого.
— Да и Тоби редко задерживается здесь так долго. За дела он принимается рано — в десять.
Ну, для меня десять утра не звучало слишком рано, но я вспомнил, что Тоби, возможно, работает гораздо дольше моего — это когда я отрабатываю нормальный рабочий день.
Оги поставил свой стакан и поднялся.
— Вернусь к себе наверх. Рад был, что ты зашёл, Эд. Оставайся, сколько захочешь.
Эстелла, со своим сигаретным лотком, стояла в проходе в зал, и мне было видно, как Оги приостановился, перебросившись с ней парой слов. Затем Эстелла подошла к моему столику.
— Сигареты, сэр?
— Ещё и той пачки не открывал, — отозвался я. — Да и с собой было; ты вынудила меня купить её, помахав той запиской под пачкой. Важная, чёрт возьми, там содержалась информация!
Эстелла невинно улыбнулась:
— В самом деле, Эдди?
— А может, и в самом деле. Лучше уж получить от тебя «Привет», чем наблюдать, как ты беседуешь с тучей моих знакомцев.
За эти слова Эстелла вновь одарила меня улыбкой, а затем села, всё так же положив свой поднос на пол.
— Оги велел мне малость тебя поразвлечь. Сказал мне, Эдди, что ты ему понравился.
— Это замечательно, — ответил я; тут и оркестр заиграл. — Потанцуем? Это сойдёт за развлечение меня?
— Сойдёт, Эдди, только, знаешь ли, во время танца я не люблю разговаривать. Так что скажи мне сперва: не сказал ли тебе Оги чего-нибудь важного? Такого, что бы тебе помогло?
Хотел бы я сам это знать!
— Тогда это казалось мне важным, теперь же просто не знаю… Оги полагает, что имеется связь между исчезновением дядюшки Эма и числовым рэкетом.
— А почему он так думает?
Я рассказал ей, почему, и пока я рассказывал, сама эта связь стала казаться мне весьма зыбкой. Использование номера, где проживал Бергман, всё так же виделось простым совпадением, но, так сказать, не вполне случайным. А как неслучайность, это имело смысл лишь если сам дядя Эм оказался вовлечён в числовой рэкет. Более глубоко, чем как простой участник разговора в конторе Старлока. А дядюшку не могли настолько в него вовлечь, иначе он бы мне сказал.
Эстелла выглядела слегка разочарованной.
— Я думала, будет что-нибудь посерьёзнее. Оги так настойчиво желал тебя видеть! Я думала, у него есть для тебя настоящая зацепка. И он вроде бы так заинтересовался тем, что я ему рассказала, особенно когда я упомянула Ричарда Бергмана. Не может ли это Бергман оказаться этим… похитителем?